- А почему тебя зовут Котей?
Мальчик оторопел. Но, подумав, решил, что не ответить, даже собаке, нетактично.
- Понимаете ли, Джек. В детстве я не мог выговорить некоторые звуки. Меня, вообще-то, назвали Костей. Но когда я был маленьким, то представлялся - «Котя». Так меня все и стали звать.
Пёс покачал головой.
-Сочувствую. Котя – дурацкое имя. С таким тяжело жить. Вот Костя – кличка хорошая.
-Почему? – удивился мальчик.
Джек почесал за ухом и сказал:
-Ты вслушайся: Костя. В этом имени спрятана кость. Сахарная. Вкусная. А в Коте много кошачьего, и мало хорошего – котов я не очень люблю. Но что ж. Буду и я называть тебя Котей.
И пёс зевнул.
-Простите, Джек. А вы всегда разговаривали? - спросил Котя.
- Нет, - покачал головой Джек, - я говорю только с теми, кто попал в Янсель. А сейчас ты именно там. Или тут, - собака задумалась. - Уж не знаю, как выразиться. Я же пёс, в конце концов. Не жди от меня грамотной речи.
- А вы давно обитаете в Янселе? – поинтересовался Котя.
- С сегодняшнего утра, - кивнул Джек, - Янсель – хорошая страна. В неё сбегаешь, когда всё идёт не по плану. Там плохое становится хорошим. И жизнь меняется в лучшую сторону. Ведь это же страна отражений в луже. Ты разве не замечал? Всё страшное, что отражается в луже, становится забавным. И неприятности в лужах растворяются и исчезают… Гав-гав, - залаял он, увидев, что приближается хозяйка.
Тётя Надин принесла Коте конфету, а Джеку показала косточку, но сказала, что отдаст её потом. И весь путь до дома мальчик с собакой шли, перемигиваясь друг с другом. Джек выразительно поглядывал на сумку с косточкой и гавкал на голубей, чтобы никто не знал, что он разговаривает, а Котя ему подыгрывал.
Когда тётя Надин покормила Котю и отвела его домой, он уже почти не грустил. А бежал вприпрыжку. Лишь за тётей закрылась дверь, и Котя разделся, как из гостиной вышел Заморыш.
- Ты долго, - недовольно пробурчал он, потягиваясь. На груди у него оказался маленький бантик.
Потом Заморыш неожиданно сделал кульбит назад, раздалась музыка, как в цирке перед началом представления, и в доме стали зажигаться все лампы по очереди. Только не так, как обычно. Нет. Каждая лампа стала солнышком. Здесь были солнышки всех цветов и размеров: совсем крохотные, средние, а в зале вместо люстры загорелось огромное хрустальное солнце.
- Ух ты! – только и смог вымолвить Котя.
- Приветствую тебя в Янселе! – поклонился Заморыш, - у нас в стране солнц сколько угодно! Каждому по вкусу! Пойдём скорее ко мне в гости.
Заморыш схватил Котю за руку и потащил через гостиную в бабушкину комнату. И как только они делали шаг, комната за ними преображалась.
Из ковра выросли высокие травы, цветы и заколыхались над Котей и Заморышем. Большие часы превратились в башню с часами посреди леса. Стулья стали домами, их мягкие красные сиденья превратились в черепичные крыши. Стол, нарытый скатертью, оказался замком с хрустальными башенками бокалов и фарфоровыми куполами. Правда, все домики были чуть выше Котиного роста.
Он с восхищением разглядывал детали таинственного городка. Как-то здесь всё удивительно переплелось: деревья и красивые домики. Словно лес смешался со старинным городком.
Заморыш и Котя забрались на пригорок, и подошли к бабушкиной комнате. Там появился хвойный лес.
У Коти даже дух захватило.
-Так это же как на даче! - обрадовался он, оглядывая уютную долину.
- Нет, - покачал головой Заморыш. - Это гораздо лучше. Смотри!
И он указал вдаль. Туда, где под одной из ёлок расположилась огромная бабушкина кровать. Но теперь она превратилась в милую усадьбу, окружённую белым заборчиком. К самому домику можно было пройти через калитку под аркой, увитой плющом.
Белые кружева простыней оказались стенами с окошечками. Пушистое одеяло превратилось в толстый слой снега на крыше дома. А два бабушкиных тапка, которые стояли рядом со входом в дом, стали хорошенькими красными саночками с пушистыми белыми сиденьями.
- А у вас в Янселе сейчас зима или лето? – уточнил Котя, глядя по сторонам.
- У нас все времена года сразу. Какие хочешь, - ответил Заморыш.
И действительно, везде, куда ни глянь, между деревьями разбегались дорожки. Одни были окружены осенними рябинками, на других дорожках плотно лежал снег, а рядом с третьими цвели подснежники.
- Покатились ко мне! – пихнул Котю в бок Заморыш и, ловко свернувшись, скатился с холма.
Когда он оказался внизу, то крикнул оттуда Коте:
- Давай, катись! Не бойся!
И Котя несмело свернулся калачиком, а потом ка-а-а-к покатился! Было очень весело.