Зайдя в бар, который выбрала местом своего «убежища», понимая, что присутствие людей защитит ее лучше дверей номера, Карина задумчиво осмотрела пространство. Ее мало интересовали те, кто здесь находился или атмосфера слабоосвещенного зала. Главное, что музыка была тихой, не раздражала и не мешала размышлять. Да и сильно выпивших компаний, которые могли бы устроить дебош — не было видно. Потому, продолжая думать о своем и не глядя особо по сторонам, Карина прошла к свободному высокому стулу почти у самого конца стойки. Заказав молчаливому, но вежливому, бармену бокал шардоне, она вновь погрузилась в размышления.
Можно, конечно, перестать сопротивляться и принять настойчивое предложение Виктора. Только решит ли это ее проблемы? Мало того, что Дмитрий обидится (в чем Карина не нуждалась так же, как и во всей этой ситуации в целом), так еще и Шамалко придется терпеть. А ублажить этого — не так просто, как некоторых. Он не обойдется простым сексом или банальным насилием. Насколько Карина знала, Виктор любил унижать морально, не только причиняя боль телу, а и выискивая слабые места в психике женщин, ломая их.
Оно ей надо? Нет, разумеется. Пусть Карина и сомневалась, что после всего, что случалось с ней в жизни, Виктор сможет ее сломать. Но, как-то, даже пробовать не хотелось. Рисковать зазря она не собиралась. И, снова-таки, где гарантия, что и получив ее в свою постель, Шамалко не начнет копать глубже, в поисках тех самых «болевых точек»? А наткнется на то, что она никому раскрывать не собиралась.
Где-то сбоку раздался громкий хохот. Послышались шумные препирания и веселый разговор. Видно, одна из компаний решила что-то отпраздновать. Но Карина не обернулась. Ей самой было не очень весело. И надо было все быстро обдумать и решить.
Ее ситуация, с какой стороны ни глянь, смотрелась крайне неприятно. И пока самым оптимальным выходом виделось возвращение в свою «Тмутаракань», как отзывался Дмитрий о городке, который Карина выбрала для проживания год назад.
А ей там нравилось. Именно потому, что не приходилось сталкиваться с такими ситуациями. Все, что хотелось, будь то развлечения или покупки — она могла получить в соседнем городе. Машина прекрасно решала эту проблему. Зато и ее мало трогали, позволяя наслаждаться покоем и отдыхом. Мало кто из столичных воротил хотел мотаться туда-сюда только ради ее компании. И, Слава Богу, в общем-то.
Да и Карина их к этому не поощряла в последнее время. Ей уже всего хватало, а в любом деле наступает время, когда можно позволить себе уйти «на покой». Она же не молодеет, в конце концов. И, есть большой шанс, что Шамалко переключится на иной объект. Может не такой умелый и опытный, как Карина, зато, более доступный. А зачем ему лишние трудности, когда начнется предвыборная суматоха?
Посмотрев на часы над барной стойкой и, осознав, что просидела здесь уже сорок минут, Карина решила, что на этом и остановится. Она вернется к себе, хоть Дмитрий и намекал, что не отказался бы от ее помощи здесь. Карина не сомневалась — он поймет причины, заставляющие ее уехать. По крайней мере, на время. Да и ему самому лишние конфликты с Шамалко не нужны. А когда у того немного утихнет зуд в паху, она сможет вернуться и помочь Диме, если тот еще будет в этом нуждаться.
— Не помешаю? — Достаточно обычный для бара вопрос, вот только заданный довольно раздраженным тоном, заставил Карину отвлечься от своих дум.
Подняв голову, она с некоторым удивлением посмотрела на Соболева. Тот, не ожидая ее ответа и разрешения, уже устраивался на соседний стул, держа в одной руке дымящуюся сигарету, а в другой бокал то ли с коньяком, то ли с виски.
Неужели, она его недооценила? Да нет, вряд ли, тот не выглядел жаждущим внимания женщины.
— Я не нуждаюсь в компании, господин Соболев. — Холодно и резко отрезала Карина, вернувшись к своему бокалу, который и не пригубила.
— Аналогично. — Не менее холодно ответил ей, определенно, раздраженный Константин. — Но думать лучше рядом с молчаливыми соседями, а не с орущей толпой. — С тем же раздражением он не глядя махнул рукой в сторону веселящейся компании.
Карина обернулась и посмотрела в указанном направлении. Очевидно, он пришел сюда, чтобы подумать, как и она, но шум и гам согнали Соболева с его места.
Что ж, Карине не жалко, лишь бы ее не трогал. Пожав плечами и не добавив ни слова, Карина снова уставилась на золотисто-желтую поверхность шардоне, по которой то и дело пробегала рябь, когда кто-то ставил что-то на стойку.
Еще раз обдумав все, Карина убедилась, что отъезд будет лучшим выходом, по крайней мере, сейчас. Осталось только поговорить с Димой и узнать, что он думает по этому поводу. А заодно…
Немного горьковатый, терпкий аромат сигаретного дыма коснулся ее обоняния, отчего-то отвлекая Карину. Она его узнала. Тот же сорт, которым Константин угощал ее пару вечеров назад. Несмотря на крепость самой сигареты, которую Карина не хотела бы вновь закурить, аромат ей понравился. И тогда, и сейчас. Даже, в какой-то мере, добавил спокойствия атмосфере и уверенности в принятом решении. Глубже вздохнув, Карина расслабилась, пожалуй, впервые за последний час, и наконец-то отпила своего вина.
Со стороны соседа раздался тихий жужжащий звук. Карине не надо было оборачиваться, чтобы понять — у Соболева включился мобильный. Краем глаза она видела, как Константин потянулся в карман пиджака и достал аппарат.
— Да? — Резко, отрывисто бросил он неизвестному ей собеседнику.
Карина не собиралась подслушивать. Она мало лезла в чужую жизнь, и не переносила вмешательств в свою. Да и, если честно, и возможности не было. Соболев только молча слушал, а звонивший ему говорил достаточно тихо, и до Карины не доносилось ни слова.
Потому, видимо, она и вздрогнула от неожиданности, когда, спустя минуты две тишины, Соболев жестко и громко выругался. С удивлением обернувшись к нему, Карина заметила, что не единственная отреагировала подобным образом. Еще несколько человек смотрели на Константина. Тому же, похоже, было плевать на окружающих.
Уже не раздраженно, а зло бросив в трубку «Понял», он нажал на отбой и глубоко затянулся новой сигаретой. Небрежно бросил на стойку дорогую зажигалку, да так, что та со звоном подпрыгнула и остановилась у локтя Карины. И подозвал бармена.
— Повтори. — Кивнул Соболев на свой бокал. — Только двойную порцию.
Парень кивнул и через минуту поставил перед тем заказ.
Соболев, не глядя по сторонам, явно не интересуясь вниманием к своей персоне, взял бокал в руки, покрутил пару секунд, словно рассматривал отблески света в жидкости цвета темной карамели. После чего залпом выпил содержимое и знаком велел бармену еще раз повторить.
Карина отвернулась.
У нее хватало своих проблем. И ничего удивительного, что у других таковые, так же, имелись. Деньги и положение не спасали от забот, наоборот, добавляли.
Через полчаса, за которые Карина так и не выпила свое вино, ее молчаливый сосед поднялся и, бросив на стойку деньги, отправился к выходу из бара. Соболев к этому моменту выпил еще четыре порции виски, но, насколько она могла судить по отражению в зеркальной стенке бара, алкоголь не унял его злость. Даже ярость, пожалуй. Лишь усилил.
Однако Карина спокойно сидела рядом, не трогая Соболева, поглощенная своими мыслями. И, наверное, так и продолжила бы сидеть, если бы взгляд не зацепился за зажигалку, все еще валяющуюся на стойке.
Вещь, действительно, была дорогой, если не эксклюзивной. Серебристо-белый металл имел гладкую, обтекаемую форму, которая книзу превращалась в распахнутую, щерящуюся клыками, пасть волка. На одной стороне имелась дарственная надпись. Не Бог весть какое имущество, но хотел ли Соболев ту потерять?
Без всякой задней мысли, Карина встала со своего стула. Все равно, и ей уже пора. Расплатившись за вино, она прихватила зажигалку и пошла в коридор, не сомневаясь, что успеет догнать Соболева.