Я вообще молчалив. Не стоит слишком много знать в таком городе, как Вегас. Я это уже говорил раньше, и еще скажу. В основном, я размышляю. Например, о том, как моя последняя жизнь сейчас висит на волоске нежной связи с одной маленькой куколкой. Я не первый чувак, который уповал на даму, и, честно говоря, список выглядит печально.
Кое-кто может поинтересоваться, как такой ловкач, как я, мог попасть в подобный переплет. Это, как и вышеупомянутая “История двух котов” Динькинса, долгая и грустная повесть, и меня даже не утешает то, что Бэйкер и Тейлор от меня не дальше, чем в пяти клетках — пока вместе, но это ненадолго.
Как все покатилось псу под хвост, я сейчас расскажу.
После того, как я посетил всезнайку Инграма и узнал от него, что умница Сассафрас намекала о наличии в городском приюте для бродячих животных двух шотландцев, я решил сам проверить эту информацию. Сассафрас крутая старушка: власти засовывали ее в этот приют, а безответственные хозяева выкупали оттуда столько раз, сколько котят она нарожала за свою жизнь — а это очень много, поверьте. И, если она говорит, что на нашей живодерне в последнее время разбавляют содовой скотч[66], — значит, эти фасонистые кошаки там.
Первая загвоздка случилась, когда мисс Темпл Барр, чье образование в части нужд городского джентльмена все еще находится в зачаточном состоянии, заперла меня на ночь в квартире. Это, конечно, тепленькое местечко со многих точек зрения, но чувак должен иметь возможность делать то, что делают все чуваки. Как только она умчалась, явно на какую-то пылкую свиданку, возможно, даже с этим змееглазым Свенгали[67] с постера, я применил свои навыки взломщика. Инграм рассказывал, что в наше время многие интересуются такой фишкой, как “чистосердечное признание”, так что я сейчас опишу свой метод побега, поскольку я вообще очень чистосердечен.
Прежде всего, я осмотрел местность на предмет обнаружения скрытого выхода. Вентиляционные отверстия, кроме того, что находились по большей части в потолке, были, вдобавок, закрыты решетками, прикрученными шурупами. Я не поклонник работы с отверткой.
Далее, я попрактиковался в прыжках на термостат и передвигании его рычажка правой лапой. Я не люблю утруждать себя подобными упражнениями, и вскоре запыхался. Поскольку я все же успел отключить механизм, оставалось только оформить парадный выход. Апартаменты мисс Темпл Барр имеют французскую дверь, которая запирается на защелку. Я совершил великолепный прыжок с пола и вскочил на холодную ручку двери — к счастью, диета, на которой меня держит мисс Темпл Барр, не смогла уменьшить мускульную массу моего тела (около восемнадцати фунтов). Поскольку защелка расположена ниже, чем термостат, моя физическая форма позволила мне довольно свободно дотянуться лапой до рычажка и надавить на него. На пятой попытке раздался щелчок, защелка опустилась. Дальше я просто поддел когтями дверь у пола и тянул на себя, пока она не открылась. После этого я высунул нос, осмотрел на всякий случай балкон — мало ли что — вскочил на перила, нечаянно перевернув горшок с вонючим растением, спрыгнул вниз, на зонтик нижнего балкона — я его немного порвал, конечно, чтобы удержаться от падения — потом на кресло ниже, и вот я уже на свободе. Все эти балконы и французские двери не в силах преградить бродяге и скитальцу путь к свободе!
Мой путь к цели был ничем не примечателен. Достаточно сказать, что я знаю каждый раскаленный квадратный фут этого плоского, как блин, города. Даже ночью асфальт подогревал мои пятки. Впрочем, меня пробрал озноб при виде черного силуэта приюта для бродячих животных на фоне посеребренных луной облаков. Слишком многие из моих сородичей закончили свой путь здесь только потому, что были сочтены бездомными. Даже собаке не пожелаешь такой судьбы. Доходили слухи, что некоторые особи моего вида были отправлены в лаборатории, где ученые не видят ничего плохого в том, чтобы проводить эксперименты над живыми существами, если, конечно, эти существа не они сами.
Впрочем, разум перед этим бессилен.
Я подкрался поближе, прячась среди теней и прижав уши, чтобы их нежная розовая изнанка не выдала моего присутствия. Пасть я держал плотно закрытой — некоторые говорят, что у меня ослепительные клыки, и я не хотел, чтобы случайный свет фонаря сверкнул на одном из них.
Из заднего окна доносились душераздирающие крики моих плененных сородичей и громкое вяканье идиотов-собак, которые могут устроить из-за простой прививки от бешенства такую истерику, как будто наступил конец света.