В остальном в «Депрессии» было… своеобразно.
Клиентуру я условно поделила на несколько категорий: постоянная печальная, постоянная веселая и туристы. Ну, и случайно забежавшие порыдать люди.
Постоянная печальная занималась как раз тем, что систематически приходила в бар выпить и излить душу коту. Или бармену. Или бармену и коту!
У некоторых были свои постоянные пушистые «психоаналитики», которые забирались на колени утешать несчастного клиента, а он за это радовал нас хорошими чаевыми.
Постоянные веселые являли собой как раз ту часть вечно позитивного населения, которых иногда пристрелить хочется. У них всегда все настолько хорошо, что за это стоит выпить. А уж если можно это сделать в баре с таким дивным назва-а-а-анием!
Туристы же к нам заходили чисто поржать. И я их вполне понимала.
В данный момент я находилась за стойкой, помогая Тони по мелочи и одаривая пивом страждущих. Напротив меня сидел уже порядком пьяный мужчина подвида «офисный планктон». «Планктон» пребывал в печали и изрядно потрепанном состоянии. Знаете, тот самый типаж совершенно беспомощного без женщины мужчины. Идеально подобранный костюм, но рубашка небрежно поглажена, а галстук криво повязан.
– Меня Зак зовут, – не отводя взгляда от стойки, представился посетитель.
– Очень приятно, – отозвалась я после секундной заминки. – А меня Маргарет.
Тот лишь кивнул и залпом допил кружку.
– Она меня бросила, – поднял мутные глаза мужчина, подтверждая мои недавние выводы. – Вы представляете?!
Я? Не очень, но судя по грозному взгляду прошедшей мимо Линды, теперь просто обязана.
– Ужас, как можно? – поддакнула я, наливая пинту темного и ставя перед клиентом.
– Она сказала, что я ей изменяю, – невнятно булькнул в кружку мужик, а после протянул обе руки к беспечно валяющейся рядом кошке, которая наслаждалась жизнью и явно не ожидала от мироздания такой подляны. – А ведь все из-за тебя, Матильда!
Выражение морды Матильды было мрачно-обреченным. Вообще, Мотя представляла собой просто потрясающий образчик семейства кошачьих – флегматично-пофигистичная кошка персидской породы с шерстью невероятной длины.
– Жена бросила меня из-за кошки, – вновь потряс общественность сенсацией клиент и горестно возрыдал в пушистый бок «разлучницы».
– Как так получилось? – мягко спросила я и сделала попытку отобрать кису у несчастного, так как еще немного и выпученные глаза Матильды покатились бы по барной стойке. А Хронос Змеевич потом нам эти глаза в такие места вставит… какие я еще не знала, но Тони и остальные рассказывали про это со знанием дела и ужасом от испытанного, так что проверять не хотелось.
– Она чистила мой костюм после того, как я поздно вернулся домой, – начал свой душераздирающий рассказ клиент. – И нашла там длинные волосы!
– Ну вы же сказали, что это Матильды?
Мы дружно посмотрели на шерстяную красавицу. Мотя напоминала шарик, так что найдя ее волосы и правда можно было подумать всякое. Но она сейчас линяла, и подозреваю, что на костюме мужчины было ого-го сколько шерсти. Тут предполагаемую любовницу надо было не любить, а со вкусом ощипывать, посыпая костюм результатом трудов.
– Сказал. Но кто же не видя Мотю в такое поверит? А фотки показать она не дала… – клиент решил исправить это упущение и показал фотки мне. Глядя на экран телефона, я поняла, что в объятиях этого человека выпученные глаза – нормальное состояние Матильды. – Ну и… там были не только ее волосы.
Опа! История принимала все более остросюжетные повороты!
– А чьи еще? – подперев щеку рукой, с интересом спросила я.
– Сисадмина нашего… Марка. Там такие волосы… и везде!
Судя по разведенным в стороны рукам, Марка стригли в последний раз еще в детском саду. А из-за интригующего уточнения «везде», перед внутренним взором невольно возникал образ этакого йети из сурового и полного опасностей мира программистов.
Вот йети выходит из кабинета, сжимает в дружеских объятиях несчастного Зака и идет по своим делам. А Зак домой, где с него снимают «показания» и обалдевают от жестокого обращения с любовницей (не забываем про ощипывание) и коллегой.
В следующие полчаса Зак догонялся более крепкими напитками, ну а я, сдав Тони смену «плакательной жилетки», занялась другими клиентами. Как раз заказали шоты и я повернулась спиной к стойке и лицом к шеренге напитков.
Тот момент, когда Бенедикт Осборн появился в зале, я почувствовала всей кожей. Этого человека окружала какая-то особенная и не сказать, что приятная атмосфера. У меня все волоски на теле вставали дыбом, даже если он просто проходил рядом, оставляя легкий, почти неощутимый флер одеколона.