Древний египтянин жил в условиях деспотического правления фараонов и его приближенных.
Фараон находился на грани мира богов и мира людей. Он связывал эти два мира. В мире богов он представлял мир людей. Среди людей фараон — посланец богов. Его власть освящена различными божествами. Они — источник его могущества, побед, его таинственной силы. И такова, пожалуй, основная тема египетского искусства. Египетское государство было теократическим, и это наложило печать на всю цивилизацию долины Нила. Грандиозные храмы и пирамиды, барельефы, изображавшие сцены встречи богов и фараонов, гигантские фигуры владык — человек, простой египтянин, тут не участвует.
Было много лицемерия. Фараон претендовал на то, чтобы воплощать народ. Он хотел, чтобы народ не только боялся его, но и восхищался им. Были и празднества для народа, когда беднякам раздавали пшеницу из хранилищ фараона. Но велик был разрыв между верхами и низами египетского общества.
И все-таки даже деяния фараона нельзя изобразить так, чтобы народ совсем не участвовал в них. «Средний» египтянин вторгается на каменные барельефы и раскрашенные стены храмов и гробниц. Мы видим лодки, скользящие по Нилу, управляемые дружными командами гребцов, маршируют солдаты с длинными копьями и маленькими круглыми щитами, крестьяне несут подношения фараону, ведут домашних животных, охотятся. На росписях храма царицы Хатшепсут, в Долине царей, напротив Луксора, мы видим их совершающими по приказу царицы путешествия в Восточную Африку.
Это был красивый народ. Выражению их лиц присуща почти детская непосредственность и одновременно величественность. Такими они воплощены в древней бытовой скульптуре. У женщин — нежный овал лица, чуть выпяченные чувственные губы, густые черные волосы (может, это был парик). Они пользовались косметикой и их глаза чуть подкрашены. Очень красива сделанная из дерева голова женщины (Каирский музей, Среднее царство, около 2 тыс. лет до н. э.). У нее крупные черты лица, большие рот и нос, маленький подбородок. Густые пряди волос обрамляют лицо. Оно, пожалуй, непропорционально и в то же время необыкновенно привлекательно. Это открытое и доброе лицо молодой женщины. Такое лицо можно встретить и сегодня на улицах Каира, потому что женская доброта связывает сегодняшний и вчерашний день человечества как одна из немногих непреходящих ценностей.
Или маленькая статуэтка арфистки, тоже из дерева (Британский музей, Новое царство, около полутора тысяч лет до н. э.). Скульптор не старался ее приукрасить. Она неуклюжа: у нее тяжелые бедра, лицо совсем обыкновенное, толстые щеки. Но они радуют своей простотой и естественностью — это дочь древнего народа Египта…
Чиновник в длинных одеждах, писец, сидящий на корточках и разложивший свой складной столик. Девушки, играющие на музыкальных инструментах, танцуют, торговец продает медные горшки — это сцены из городской жизни.
Для изучения бытовой жизни Египта, может быть, больше всего материала дают эти статуэтки, а также росписи на стенах захоронений вельмож, богатых людей. Если фараон хранил свой облик полубожественного происхождения и после смерти, то его министры и чиновники и после смерти были людьми. Поэтому на стенах их захоронений можно обнаружить росписи и каменные барельефы, рассказывающие о жизни древнего Египта.
Нил хранит на своих берегах многочисленные памятники древней культуры Египта. Он связывает современный Египет с временами ушедшей цивилизации. Но не менее тесно он связывает Египет с XX в., эпохой высокоразвитой техники и промышленного прогресса. Сооружения, возведенные на его берегах, более грандиозны по своим масштабам, чем Луксорский храм или Большие пирамиды. Объем Асуанской плотины превышает в 17 раз объем пирамиды Хеопса, самой большой из пирамид Гизы. Но самое важное заключается в том, что эти сооружения возведены не ради прославления фараонов, их царствований, их богатства и силы, а для блага простого египтянина. Вот почему они вошли в историю этой страны как символы нового пути в ее развитии. Их строительство отражает современную жизнь народа долины Нила и одновременно новые идеалы нового Египта.
Их значение выходит за рамки одной страны. Сооружение Асуанского гидроэнергетического комплекса и та борьба, которая развернулась вокруг осуществления проекта, характерны для нового периода в истории народов, которые еще недавно были лишь объектом истории. Сейчас процесс экономического освобождения этих народов принимает все более широкие масштабы. Народы Ближнего Востока берут свои нефтяные богатства в собственные руки, они научились использовать нефть как средство борьбы за свои национальные цели. Тот же процесс — начался в Африке и в отношении других природных ресурсов. Теперь в тех кругах Америки и Западной Европы, которые не так давно держали в своих руках рычаги экономики стран «третьего мира», усиливаются панические настроения: они обнаруживают, что все более очевидной становится их зависимость от того, как будут решены вопросы снабжения нефтью западноевропейских стран и США из стран Персидского залива, фосфатами из Марокко или цинком из Туниса. Получилось так, что созданная ими система зависимости освободившихся стран от промышленно развитых стран капиталистического мира оборачивается и обратной связью — все более растущей зависимостью вторых от первых.