Я Майка спрашивал об этих своих странных снах, но он только смеялся. А потом вдруг сообщил мне, что он встроил моё сознание в парочку игр, и они обрели такую популярность, что он неожиданно разбогател.
А моя дорогая старушка Синтия часто прогуливалась по округе со мной на поводке. Так мир познакомился с “новой, улучшенной версией любимого кота Анселя”. И, о чудо, некоторые старушки-подружки захотели себе вернуть безвременно ушедших любимых питомцев. Майк создал фирму по производству таких кукол, похожих на живых. Вот только кот “с сознанием” так и оставался один единственный - ваш покорный слуга. Остальным в программу зашивали запоминающиеся детали реакции и движений - и электронный двойник любимца радовал довольных хозяек (стоило только зарядить батарейки, да-да).
Бизнес Майка рос и развивался. И в один прекрасный день ему удалось выкупить контрольный пакет акций сначало “Дотты”, а потом и “Биггард”... Для этого, правда, пришлось устроить небольшую панику на бирже, но результат того стоил. Теперь уже не Майкл работал на отца Эми, а Элайджа Гейблз занимал должность директора подразделения своей бывшей компании.
Понимая, что он теряет привычный круг общения, больше не имеет возможности вести роскошный образ жизни, к которому привык, мистер Гейблз решил сделать ход конём и выдать свою дочь за Майкла.
Майкл весь светился от радости, когда сообщил эту новость мне. Вечером его пригласили в дом Гейблзов на ужин.
Мне очень не понравилось это известие.Я залёг в кресле и постарался заснуть. Так и есть, я снова оказался в тёмном лесу в компании миловидной нежити, старика в рваном фиолетовом кафтане, весёлого толстяка со щитом и в красной тоге и смешной девчонки с арбалетом. Мы весело бежали вперёд, пока не встретили коренастых человечков с зелёной кожей. Наши соперники одевались весьма стильно - в кожаные штаны и жилеты, обвешанные металлическими заклёпками, цепями и прочей мишурой, да ещё обожали красные шарфы. Эту яркую толпу мы разогнали в два щелчка, затем ещё одну. Пока суд да дело, я присматривался к своим сотоварищам. Два из них оказались неписью, а вот девчонка явно подавала признаки разумного существа. Между двумя битвами мне удалось перекинуться с ней парой слов.
В итоге мы вышли в приват, и пока я её забалтывал всякими глупостями, мне удалось получить выход в сеть. Я нырнул в глубины и стал подбираться к личному аккаунту старшего Гейблза. Бинго! Со своей кошачьей грацией я успел проскользнуть в приватную, закрытую часть. И тут обнаружил обрывки счетов, остатки сообщений, адресную книгу с весьма двусмысленными именами. Как бы превратить эту информацию во что-то, что можно было бы оттуда вынести? Как превратить огромного льва в мышь?
А впрочем, если гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт… домой. Явки и пароли мне теперь стали доступны, и следовало отдать их Элиотту, уж он-то знал, как разобраться с этой горой мусора из личных запасов Элайджи Гейблза. И только он имел возможность предупредить Майка, если Гейблз придумал бы что-то нехорошее.
Я успел передать Элиотту, где искать информацию для размышления. Наступила пора возвращаться. Я выбрался назад в приватный чатик с милой девчушкой, помуррлыкал с ней напоследок и выбрался из сна.
Теперь я вновь изображал из себя обычного питомца, который игриво скачет, мурлычет и совершенно беззаботен. И Синтия ничего не заметила.
На следующий день к нам приехала Эми. Она выглядела абсолютно счастливой, словно светилась изнутри.
- Грэнни, дорогая, здравствуй! Я выхожу замуж! - набросилась она на бабушку с объятиями и поцелуями.
- И кто же тот счастливец? - удивилась Синтия.
- Помнишь мальчика, который помогал нашему Акселю … остаться с нами? Майка? - Эми так мило зарумянилась, когда это говорила!
- Как я могу забыть этого достойного юношу? Конечно помню. Неужели ты наконец решилась? - Синтия задумчиво разглядывала лицо внучки.
- Да, конечно! Ведь теперь я могу верить в его чувства! Он ради меня стал тем, кто он теперь, и выкупил фирму отца!
- И отец согласился выдать тебя за него?
- Да, конечно! - Эми удивлялась вопросам бабушки.
- Занятно. - Синтия хлопотала по дому, но лицо её выражало глубокую задумчивость.
Однако она пересилила себя и оставшееся время бабушка и внучка посвятили разговорами о предстоящем торжестве, о нарядах и гостях. Это меня утомило, и я занялся вылизыванием шкурки.