Мне показалось, что ему больше подходит кличка Бейкер, чем Тейлор. У него были серые и белые отметины и узкая белая полоска, идущая горизонтально посередине мордочки. А большой белый живот делал его похожим на колобка. Итак, мы решили назвать кота Бейкером, возможно, потому, что он своим видом слишком уж напоминал недопеченную булочку. К тому же мы с Ивонн считали, что кличка Тейлор больше подойдет «утонченному» коту.
В конце первого дня я закрыла двери, выключила свет и перенесла Бейкера в комнату для персонала. Я похлопала по его лежанке, и он вспрыгнул на нее. Затем вопросительно взглянул на меня, типа: «Ок, что дальше?»
– Я вернусь утром, – сказала я, потрепав его по голове. Мне показалось, что он слегка загрустил, но, возможно, я додумывала за него, потому что точно знала, что буду скучать сама. Я была настроена и дальше отказывать себе во всем ради приобретения Тейлора, особенно увидев, как загорелись глаза у сотрудников и читателей при встрече с Бейкером. За каких-то пару часов он совершенно преобразил нашу библиотеку.
Должна отметить, что в данном случае я преследовала определенные корыстные цели.
Книги и кошки, как вы помните,
были одними из самых моих любимых вещей на свете,
и теперь меня окружали и те и другие целый день.
Что может быть лучше?
Обычно, когда кот оказывается в каком-то новом месте, он делает одно из двух: либо выбирает укромный уголок, в котором можно спрятаться и отсидеться несколько дней – так, что вы никогда его не найдете, либо проявляет любопытство и исследует все вокруг с самого начала. Бейкер явно принадлежал к котам второй категории: в свои первые дни в библиотеке он бродил повсюду, обнюхивая все закутки, прыгая вверх и вниз по стеллажам, самым внимательнейшим образом изучая каждый квадратный дюйм своего жилища. Забавно, но он напомнил мне строительных инспекторов, которые приходили проверять новую библиотеку на каждом этапе строительства. Ничто не ускользало от их внимания!
К концу первой недели Бейкер окончательно освоился и чувствовал себя, как дома. Уже в порядке вещей было наблюдать, как он запрыгивает на самые верхние полки, спит на чьей-то сумочке или роняет книги посетителей, пытаясь устроиться поудобнее, при этом напоминая им о том, чтобы его погладили. Кстати, гладить себя он позволял сколько душе угодно и не бежал от бесконечных криков взрослых и детей: «О, кошка!» А если какой-то посетитель оказывался в отделе новых поступлений в тот момент, когда там прогуливался Бейкер, шнурки гостя могли запросто стать объектом его игр.
Однажды я наблюдала за тем, как Констанция Александер, одна из наших новых сотрудниц, гладила кота и ворковала с ним. Мы находились у абонементного стола. Нужно отметить, что Бейкер на тот момент уже успел выбрать парочку любимых мест: участок стола, куда падал свет из окна, особенно в солнечные дни, и коробку с учетными карточками – ну, просто потому, что это коробка. Мы довольно быстро научились определять по времени, где в данный момент находится Бейкер. И когда кто-то обращался к нам, сразу же отвечали: «Ищите там, где солнце». С вероятностью девять из десяти он был именно там. Ему явно нравилось нежиться на солнышке! Констанция тоже держала дома кошек, в основном смешанные породы, поэтому она была хорошо знакома с кошачьим нравом. Я спросила ее:
– Что скажешь?
Она погрузила пальцы в густую шерсть Бейкера и наградила меня весьма выразительной улыбкой:
– Он определенно подросток. Такое ощущение, что в нем соединились четыре разных кота. – Действительно, в полтора года у Бейкера была очень крупная голова и длинное тело, лапы же оставались коротковатыми, словно обрубки. – Он вырастет и непременно станет красивым котом! – добавила она.
Как изначально планировалось, Бейкер должен был ловить мышей, и я уже приготовилась заказать для него визитки с соответствующей должностью. Но с тех пор как он у нас появился, мышей и след простыл! Грызуны чувствуют запах кошек и стараются держаться от такого места подальше, даже если там полно еды. Так, за неимением мышей, главной задачей Бейкера стала работа официального встречающего. Он очень быстро застолбил за собой главное и любимое место – на абонементном столе. Там он, как и мы, мог одновременно приветствовать входящих посетителей и следить за происходящим. Иногда я подозревала, что у Бейкера негласное соглашение с нашими постоянными посетителями: три почесывания за ухом и тридцать секунд поглаживания живота требовалось на выдачу одной книги по абонементу. Конечно же, большинство читателей с радостью подчинялись.