"Знакомая ситуация, - подумал Грегори, - есть одно решения. Да вот только принимать его не мне".
Решиться должен был кот, и сделать он это обязан добровольно. Ведь с тех пор, как их признали разумными существами - люди, как прежде, перестали ими распоряжаться.
- Я надеюсь, что смогу вам помочь, - проговорил он, видя, как засияли глаза Мейсена, - мой напарник фелиданец. И если кот согласится, то все ваши беды закончатся. Но есть одно но! Он по теперешним законам разумное существо. Ну, и будет требовать к себе отношения, как к равному. Вы готовы пойти на это?
Когда-то на Земле предки Николса держали кошек. Они любили их, и даже боготворили. Тогда их, как и собак, считали просто за друзей человека, но теперь...
- Тысяча чертей, - проворчал он - я то - согласен. Но ведь я живу не один. Мне еще нужно обсудить это с семьей.
- Отлично. - Кивнул Грегори, - сейчас я возвращаюсь на корабль. Попытаюсь уговорить Феликса, это его имя, а затем я с вами свяжусь. Надеюсь, двух часов хватит?
- Хватит и полутора.
- Вот и замечательно.
- Я тебе надоел Грегори? - спросил котяра, облизывая лапу.
- Нет, конечно. Просто я подумал...
- Так значит, ты решил все за меня?
- Ну, нет. Я не смею тебе навязывать свое решение. Решать предстоит тебе.
- Ты уверен?
- Уверен. Я знаю, что вот уже три года, как ты скитаешься от астероида к астероиду. Что бывал и на Европе, и на Марсе и на Луне. Но так, же я знаю, что тебе все это приелось. Вот уже двадцать второй рейс, во время которого ты ни разу не покинул корабля. Ты устал от этого разнообразия. Тебе нужен дом.
- И это ты считаешь домом? - осведомился, перебивая, Феликс, показывая лапой в сторону иллюминатора, где сквозь стекло была видна пустыня.
- Я понял, ты не хочешь, но только из-за этого?
- Не из-за этого. Пустыня меня не волнует. Ко всему можно привыкнуть. Но вот к отношениям. Какие они будут? Кто я для них буду? Сторож - охраняющий слад? Животное, с которым можно уси-пуси? Или фелиданец, существо, имеющее равные со всеми права?
- Так ты может у них, и спросишь? - предложил почтальон.
- А можно?
- Можно, - ответил Терликов и включил монитор. На нем тут же появилась семья Мейсенов, по лицам, которых Грегори понял, что старший их уговорил.
- Милый котик, - неожиданно из всех их, проговорила девчонка лет восьми с длинными косичками, на концах которых были заплетены два красных бантика. - Милый котик, - повторила она, - останься у нас жить. Пожалуйста. Ты нужен нам здесь. Я, моя мама и папа, а также братья будем к тебе относиться с все достоинством, как равному. Нам будет трудно, но мы постараемся. Живи у нас котик...
- Сломать старые стереотипы очень сложно, но мы попробуем, - добавил под конец ее отец.
Грегори посмотрел на кота, в котором сейчас боролось две сущности. Ведь с одной стороны Феликс считал себя разумным существом, и требовал, чтобы к нему уважительно относились, но с другой стороны, в нем по-прежнему оставалось что-то примитивное, и иногда, бывая, наплевав на всё, ему хотелось бегать за пестрой бумажкой, привязанной на веревочке.
То ли слова маленькой девочки, то ли однообразие на космическом корабле, но кот на секунду задумался и промурлыкал: