— Она, наверное, рожать сбежала, — прокомментировал Салли-Энн (Драко, с его разрешения, зачитывал письмо вслух). — Там еще что-нибудь есть, или это все?
Драко зашелестел пергаментом.
«Теперь я понимаю, что никакого несчастного случая не было, а просто у Сесилии подошли сроки. Правда, как она ухитрилась укрыться от Лорда, так никто и не узнал. Личность ее гипотетического кавалера также осталась тайной. Вот и все, что я могу тебе рассказать…» — ну, дальше уже пошли разговоры, не имеющие отношения к твоей маме. Кстати, народ, вы где будете Рождество проводить?
— Дома, конечно, — хмыкнул Флай. — Рождество — семейный праздник… Эй, Рон, я что-то не то сказал?
Рон Уизли ответил ему взглядом исподлобья, посопел, затем со вздохом пояснил:
— Мои поедут в Румынию, Чарли навестить. С собой возьмут только Билла, Перси и Джин. Всей семьей ехать накладно… так что я буду в Хоге отмечать… — он ссутулился и спрятал пальцы в рукава.
— Я тоже в школе остаюсь, — проронил Гарет. — Папа еще в августе предупредил, что заберет меня домой только на лето.
— Отец написал, что я могу пригласить на Рождество кого захочу, — Драко сиял улыбкой. — Гарри, Рон — поедете? Пожалуйста!
Рон поднял голову и неожиданно хищно осклабился.
— В Малфой-мэнор? Представляю себе рожу Перси!
Через пару дней Гарет снова отправился в гости к Пушку — на этот раз с более низменным интересом. В книге «Бытовые чары» он нашел несколько отпирающих заклинаний, более мощных, чем «Алохомора», и собирался опробовать их на люке под церберовым матрасиком.
Пушок гостю обрадовался, тяжеловесно попрыгал вокруг, поласкался, сожрал шесть тыквенных кексов — по два на каждую голову. Гарет достал стальной гребень с редкими зубьями и принялся расчесывать длинную белую шерсть, выщипывая колтуны. Цербер под его рукой балдел, ластился, шумно дышал и подсовывал то одну, то другую башку.
Манипуляции Гарета с подстилкой пес принял на удивление спокойно. Все три пары желтых глаз с интересом наблюдали, как матрас плывет по воздуху и опускается в нескольких футах правее. Гарет склонился над крышкой люка.
— Римьекс!
Никаких изменений.
— Тутьимфо!
— Уууу?.. — осторожно осведомились за спиной. Вряд ли это было реакцией на заклинание, но других эффектов не последовало.
— Риус!
Крышка люка жалобно задребезжала, чуть выгнулась, но тут же снова вернулась в исходное положение.
— Гвио Эвберзэ! Ой!..
Прямо под ногами Гарета разверзлась бездна, и он камнем полетел вниз, сопровождаемый беззвучным гневным воплем Магнуса:
«Котенок!!!!!!! Твою мать!..»
Глава 61
Гарет не успел даже испугаться, как влетел по пояс в кучу чего-то мягкого, живого, извивающегося и недовольного. В нос ударил запах подгнившей зелени.
Гарет забарахтался, пытаясь выпутаться, но на его запястьях и лодыжках сомкнулись липкие щупальца, намертво фиксируя руки и ноги мальчика. Перед глазами закачался длинный побег, покрытый узкими, влажно поблескивающими листочками.
«Ну, ты и влип, котенок».
От невеселого и усталого голоса Стража подростка пробило на холодный пот.
«Это дьявольские силки. Если ничего не придумаешь в ближайшие пять минут, они тебя задушат».
Гарет запаниковал. Что делать? Он попытался было применить свои друидские навыки, но хищные растения не пожелали «дружить» с потенциальной пищей.
— РРРРРРРРАУ!!!!!
Три массивных головы свесились в дыру, проделанную заклинанием Гарета.
БУХ!!!!
Цербер приземлился в двух шагах от мальчика и двинулся к нему, небрежно отбрасывая и давя потянувшиеся к нему щупальца.
— Ррррррраахххх!..
Две крайние пасти выплюнули по клубку бледно-фиолетового пламени, Тошнотворно завоняло горелым, так что Гарета едва не вывернуло. Сиреневый огонь мгновенно охватил ползучую мерзость, оставляя после себя лишь жирный грязно-коричневый пепел. Щупальца, выпустив мальчика, метнулись в темноту, но пламя неумолимо надвигалось на них. Гарет отстраненно отметил, что совсем не чувствует жара. Огненная стена мимоходом лизнула рукав его мантии. Ткань осыпалась пеплом, но боли не было, не было и ожога.
— Уррр? — три пары желтых глаз заискивающе искали его взгляда. — Ауууу?
— Ты молодец, Пушок, — пролепетал Гарет, повисая на средней шее цербера — ноги решительно отказались служить своему незадачливому хозяину.