— Твоя мама училась на одном курсе с моим папой! — ахнул Драко.
— Хотел бы я знать, что с ней потом случилось, — печально отозвался Салли-Энн.
— Хочешь, я спрошу у папы? — с готовностью предложил Драко.
— Было бы здорово! — гриффиндорец повеселел.
— А твоя тетка… хорошо к тебе относится? — нерешительно спросил Гарет, в памяти у которого всплыли собственные отношения с семейством Дурслей.
— Она очень славная, — Салли-Энн удивленно покосился на приятеля. — Если бы еще не пыталась научить меня готовить и вышивать крестиком, так была бы совсем ангел. А почему ты спрашиваешь?
— Так, — Гарет опустил глаза. — У меня тоже есть родственники… но они очень неприятные люди…
— Те, что отдали тебя в приют? — вмешался Драко. Гарет кивнул. Салли-Энн округлил глаза.
— Отдали тебя в приют?!!! Ничего себе!!! Нет, моя тетя не такая. Она… знаешь, ее совсем не сердит, что я волшебник, а она и ее сыновья — нет. Она просто очень хорошая… и кузены тоже славные, хотя частенько бывают вредные.
Рон понимающе ухмыльнулся.
Глава 47
Дверь в домик Хагрида была открыта нараспашку, но хозяина внутри не наблюдалось, так же как и поблизости.
— Зайдем? — предложил Терри.
Салли-Энн, который Хагрида практически не знал, слегка поежился.
— А хозяин не будет против?
— Что ты! — фыркнула Блисс. — Хагрид обожает гостей! И он очень добрый… Ой! Клык! Как ты меня напугал!
Пес словно возник из воздуха, дружелюбно ткнул девочку носом, обнюхал остальную компанию, особое внимание уделив незнакомцу — Салли-Энн. Гриффиндорец мужественно стерпел, хотя ему было не по себе — все-таки холка собаки приходилась почти на уровне его плеч.
— О! Ребятки!
От мощного рыка Хагрида, казалось, покачнулись сосны вокруг домика, а Салли-Энн мучительно вздрогнул и прикрыл глаза. Пес махнул хвостом, задев по щеке Блисс, и торопливо порысил к хозяину.
— Ну как сыграли? Кто победил-то?
— Слизерин! — гордо ответил Драко.
— Ишь ты, — проворчал Хагрид. — Да, ловец у Гриффиндора слабоват, чего и говорить…
— Как твоя фестралка? — торопливо вмешался Невилл.
— Соня-то? Да в порядке у ней все… а жеребеночек — ну чисто загляденье! — Хагрид расплылся в улыбке.
— А нам… можно посмотреть? — робко спросила Блисс. Великан тут же насупился.
— Дак ведь… не сможешь ты увидеть… Их ведь, фестралов-то, видит только тот, на глазах у кого… люди умирали…
Воцарилось неловкое молчание.
— Извините… — жалобно пискнула Блисс. — Я… я совсем забыла…
— Чайку попьете? — Хагрид вспомнил о долге хозяина. — Чаек хороший, с утречка заваренный… ватрушки есть… свеженькие, с повидлом!
«Свеженькие» ватрушки впору было использовать вместо бладжеров, а в повидле зубы вязли намертво. Бедный Драко, не догадавшийся о коварстве угощения, теперь только шипел, не в силах разлепить челюсти, а Хагрид знай разглагольствовал о старых добрых временах, когда ловец Гриффиндора Чарли Уизли приносил своей команде победу за победой.
— А до этого зато был Валентин Джаспер, — неожиданно выпалил Грегори и пояснил удивленно покосившемуся на него Флаю. — Мой дядя, мамин брат. Он был ловцом, и Слизерин ни разу не проиграл!
— Так-то так, да только с Джеймсом Поттером твово Джаспера не сравнишь, — Хагрид подался вперед. — Вот уж кто летал, так это твой, Гарри, отец! Словно и родился на метле! Эх!.. — великан смахнул слезу. Достал с полки старенький альбом в обложке из вытертого малинового бархата и протянул его мальчику.
— Погляди. Это Ремус для тебя собрал. Тута все они — и Мародеры, и Лили, и Джеймс…
Гарет вновь почувствовал себя неловко. При словах «твой отец» в его воображении возникал невысокий хрупкий полуэльф с пушистым облаком золотисто-рыжих волос, такими же, как у Гарета, зелеными глазами и светящейся в них улыбкой — то доброй, то озорной… А вовсе не растрепанный парень в ало-золотой квиддичной форме, насмешливо и надменно кривящий губы с потертой колдографии…
«На самом деле он не такой, котенок» — Магнус словно бы улыбался. — «Приглядись как следует — его просто достали!»
На следующей карточке Джеймс Поттер и в самом деле выглядел не таким заносчивым. Он улыбался, обнимая сероглазого брюнета и худого бледного шатена, в облике которого просматривалось что-то неуловимо-знакомое…
«Истинный оборотень» — пояснил Магнус. — «И, похоже, не до конца инициированный. Вон какие глаза измученные… Наверняка, в полнолуние себя теряет»