– Подошёл? – переспросил очевидное слегка осипшим голосом.
– Да! – радостно сообщила Катя, заметив за собой лёгкое кокетство, не свойственное ей, от чего уже привычно смутилась и добавила: – Спасибо большое, Юра. Костюмчик очень удобный… И… – она запнулась на мгновение, опустив взгляд, а потом посмотрела в его тёплые шоколадные глаза, – на нём наш Лаки…
Юра сглотнул.
– Да, ты права, Катюша. Наш Лаки…
Это трогательное «наш» прошлось волнами мурашек по всему телу – у них с Юрой есть что-то общее, вернее, маленький живой пушистый комочек счастья и радости. Пока ещё такой же хрупкий и неуверенный, как и их, едва родившаяся, любовь…
Они снова тонули во взглядах друг друга. Юра бережно взял Катю за руки, нежно погладил тыльные стороны ладоней – уже практически гладкие, а потом осторожно скользнул по правому рукавчику, довольно улыбаясь:
– Ты сейчас такая мягкая… И как же хочется тебя обнять…
Катя постаралась не дать себе смутиться. Конечно, от слов Юры ей было очень приятно, но она всё ещё не привыкла к такому вниманию.
Но всё же она понимала – ей самой до безумия хочется, чтобы он обнял и не отпускал.
Хочется чувствовать, что она больше не одна – и пустота жизни осталась позади…
Катя сама сделала небольшой шаг навстречу Юре и кивнула, ведь слова застряли в горле.
Он раскрыл свои объятия и даже не успел заметить, как Катя сделала ещё один шажок навстречу.
Юра осторожно обнял её и почувствовал, как их дыхания сбиваются. Нежно, успокаивающе погладил спинку Кати, ощущая всю хрупкость и изящность девушки даже под пушистой тканью. Катя вдохнула поглубже и робко положила свои руки на твёрдую грудь Юры – его сердце сейчас тоже колотилось как сумасшедшее. Ласково погладила, выдохнула и скользнула руками к сильной широкой спине, разгоняя жар и волны мурашек по их телам.
– Умница моя. Хорошая моя, – хрипло прошептал Юра и нежно поцеловал её в макушку, плотнее укутывая в свои объятия.
Катя легонечко потёрлась щекой о его грудь и замерла, слушая, гулкий стук его сердца. Ей почему-то показалась, что сейчас их сердца звучат в унисон…
Она ласково погладила Юру по спине, поражаясь тому, какой он, оказывается, сильный и огромный. Она с трудом сцепила свои руки в замок у него за спиной, а он так легко укутал её в свои объятия, словно в тёплый плед, защищая каждый сантиметр её спинки от теней страхов и боли пережитых потерь и предательств.
Её ещё никогда так не обнимали – бережно и надёжно одновременно…
В её глазах пощипывало и щемило в груди.
Последний раз её искренне обнимала мама – лёгкие обнимашки от подруги не в счёт.
И, как оказалось, ей очень не хватало этого тепла и родного человека рядом.
В съёмной квартирке – пустота… Нет милых воспоминаний и даже поговорить не с кем, кроме хозяйки во время её визитов.
Нинель Аркадьевна запрещала держать животных, а Катя запрещала себе отношения, не веря, что сможет быть для кого-то важной и нужной, особенно в период неудач в жизни.
А сейчас Юра обнимает её так, что у неё ноги подкашиваются не только от болезни. Прижимается губами к её макушке, слегка покалывая лёгкой щетиной, разгоняет волны мурашек по телу тёплым дыханием, своими ласковыми поглаживаниями. Не позволяет себе ничего лишнего, а лишь показывает искреннее и трепетное отношение к ней.
– Я тебя люблю, – прошептал, подтверждая мысли Кати.
– И я тебя… – она осознала, что не смогла промолчать и добавила: – Люблю.
Она почувствовала, что Юра улыбается, а в момент её признания его сердце замерло, а потом снова продолжило гулко стучать… Она хотела посмотреть на него, но не могла оторваться от музыки его сердца. Для неё всё это было очень непривычно, но очень желанно. Она уже даже не обращала внимание на плохое самочувствие – именно сейчас она понимала, что живёт, по-настоящему дышит…
Она уже сделала несколько глоточков счастья – и хочет ещё…
Возможно, время остановилось… А может, это просто они себе позволили не обращать на него внимания, растворившись в моменте и наслаждаясь им…