Волк подошел к кухонному столу и стал варить кофе. Эмили его напрочь игнорировала.
— Ты по-прежнему держишь дома… — начал он.
Кожа Бакстер блестела от пота, она стойко выдерживала довольно приличный темп. Чтобы ответить ему, она вытащила наушники и это, ее, похоже, разозлило.
— Ты по-прежнему держишь дома запасные зубные щетки? — спросил Волк.
Когда-то они заключили неписаное соглашение, обязывавшее Эмили хранить неприкосновенный запас туалетных принадлежностей на тот случай, если Волку вдруг придется у нее задержаться. На определенном этапе это случалось с завидной регулярностью. И какими бы невинными ни были их отношения, неудивительно, что у Андреа на этот счет зародились подозрения.
— Ванная, нижний ящичек, — коротко бросила она и опять вставила в уши наушники.
Билл чувствовал, что ей хочется устроить скандал, но решил не заглатывать наживку. Это было вполне в духе Бакстер. Ей было стыдно за то, что она устроила накануне, и выражалось это посредством крайне агрессивного поведения.
Когда закипела вода, Волк налил себе чашку кофе и жестом спросил, не желает ли она к нему присоединиться. Женщина раздраженно фыркнула и выдернула из ушей наушники.
— Что?
— Я просто спросил, не хочешь ли ты кофе.
— Я не пью кофе, и кому, как тебе, этого не знать. Я потребляю только вино и всякие сомнительные коктейли.
— Значит, нет?
— Да, невысокого ты обо мне мнения. Считаешь меня несчастным куском дерьма, который даже не может о себе позаботиться, да? Скажешь, я неправа?
Решимость Волка дала трещину.
— Ничего я не считаю, — ответил он, — просто спросил, не хочешь ли ты кофе…
— Мог и не приезжать за мной, понятно? Ну да, теперь у тебя есть все основания считать себя замечательным и благородным. Сделай одолжение: не заморачивайся в следующий раз.
Чем дольше она разглагольствовала, тем больше сбивалось ее дыхание.
— Я и в этот раз с удовольствием не поехал бы! — заорал он. — Надо было оставить тебя ползать в том долбаном туалете, а не портить себе ужин!
— Ах да, ужин с Эшли Локлен. Как мило. Знаешь, я просто в восторге от ваших отношений. Надо признать, они будут развиваться быстро и успешно… пока через пару дней вас не грохнут!
— Поеду-ка я на работу, — сказал Волк, направляясь к двери, — тебе, кстати, тоже пора.
— Что ты вытворяешь! — завопила вслед ему Бакстер. — Это ведь то же самое, что придумывать корове имя по дороге на бойню!
Грохнула входная дверь, и висевшая на стене картина с видами Нью-Йорка свалилась на пол. Возбужденная выбросом в кровь адреналина, Бакстер увеличила скорость дорожки на тренажере, воткнула в уши наушники и добавила громкости.
В отдел Волк приехал в самом скверном расположении духа и сразу же ринулся к столу Финли, которому не терпелось выслушать его рассказ о свидании с Эшли.
— Какого хрена ты это сделал? — набросился на него Билл.
— О чем ты?
— Зачем ты рассказал Бакстер, что я поехал ужинать с Локлен?
— Я не хотел ей ничего говорить, но она поняла, что я что-то скрываю, и все из меня вытянула.
— Надо было что-нибудь придумать!
— Ты что это на меня наезжать взялся?
Волк посмотрел на Финли: тот всегда был весельчаком и оптимистом всего их отдела, но теперь на глазах превращался в сварливого бобби из Глазго, которым был, когда только к ним пришел. На случай, если придется действовать быстро, Билл вытащил из карманов руки — хук Финли с левой давно стал легендой.
— Друг поступил бы именно так, — сказал Волк.
— Эмили тоже мне друг.
— Тем более. Не надо было уязвлять ее чувства.
— Это я уязвил ее чувства? Я? — спросил Финли тихо, что всегда было плохим предзнаменованием. — Я годами наблюдаю, как бедная девочка бегает за тобой, как на привязи. Что бы вас там ни связывало, из-за нее ты уже потерял жену, и вот теперь снова взялся за свое. Здесь одно из двух: либо ты хочешь ее, но не осмеливаешься сделать решающий шаг, либо тебе не хватает духу ее отпустить. Как бы там ни было, чтобы разрулить эту непростую ситуацию, у тебя осталось четыре дня.
Волк лишился дара речи. Раньше Финли всегда и во всем вставал на его сторону.
— Я пошел, мне в голову пришла мыслишка, надо ее проверить, — сказал Финли и встал.
— Я с тобой.
— Нет.
— В десять часов у нас планерка, будем обсуждать ход расследования, — возразил Волк.
— Прикрой меня, — горько улыбнулся Финли, с силой хлопнул Волка по плечу и вышел.
В девять часов пять минут он не ответил на звонок доктора Престон-Хилл и теперь ожидал телефонной взбучки от коммандера. После ухода Финли на душе было гадко; Бакстер, только что появившаяся в отделе, по дороге уже успела на кого-то наорать.
Эдмундс был поглощен своими мыслями. Последние десять минут он готовил бумаги, которые хотел обсудить с Волком, жаждая как можно быстрее увидеть его реакцию. Он собрал документы, еще раз прокрутил в голове вступительную тираду и направился к столу детектива.
— Гэбриэл Пул Младший, две тысячи девятый год, — заявил он.
Он надеялся, что в глазах коллеги мелькнет огонек понимания, но Волк лишь тяжело вздохнул, поднял глаза и окинул его нетерпеливым взглядом.
— Я должен его знать?
Отсутствие реакции с его стороны отнюдь не утешало, но Эдмундс с энтузиазмом продолжал:
— Думаю, должны — наследник империи по производству электроники, исчез из отельного люкса, тело так и не нашли. Ну, ничего не вспомнили?
— Послушай, не хочу тебе грубить, но обсуди это с кем-то другим? Я в этом деле тебе не товарищ.
Под ударами безразличия Волка уверенность Эдмундса пошатнулась. Он понял, что просто не сумел ничего объяснить.
— Простите, давайте я попробую еще раз. Я тут просматривал архивные дела…
— Я же тебе не велел!
— Да, действительно не велели, но я копался в хранилище в свободное время. Как бы там ни было, мне удалось кое-что найти…
— Ну уж нет! Если старший по званию отдает тебе приказ, ты его выполняешь, понятно? — заорал Волк, вскочил на ноги и все стали смотреть, как он будет ставить Эдмундса на место.
— Д-дайте мне объяснить, — заикаясь, произнес тот. Он не понимал, почему невинный разговор принял столь неприятный оборот, но не мог уйти, не получив ответа на свои вопросы. — Я действительно обнаружил кое-что важное.
Волк обогнул стол и подошел к нему. Эдмундс, подумав, что он решил его выслушать, протянул ему первый документ, но Билл выхватил у него из рук всю пачку и швырнул на пол. В ответ на это оскорбление со всех сторон посыпались глумливые смешки. К ним подошла Бакстер. Симмонс, вспомнив, что еще недавно был начальником, тоже встал.
— Мне нужно знать, зачем вам понадобились улики по делу Пула, — сказал Эдмундс.
Его голос стал громче, но задрожал, выдавая охватившее парня волнение.
— Что-то не нравится мне твой тон! — выкрикнул Волк и двинулся на нескладного молодого человека.
— А мне не нравится ваш ответ! — ответил Эдмундс, удивив всех вокруг, а заодно и себя. — Зачем вы затребовали эти материалы?
Волк схватил Эдмундса за горло и с силой ударил головой о стену совещательной комнаты. Матовое стекло пошло трещинами.
— Эй! — закричал Симмонс.
— Волк! — заорала Бакстер и бросилась их разнимать.
Детектив отпустил Эдмундса, по затылку которого текла тоненькая струйка темной крови. Эмили встала между ними.
— Волк! Что на тебя нашло? — рявкнула она ему в лицо.
— Скажи своему щенку, чтобы держался от меня подальше, — проревел он.
Эмили с трудом узнавала стоявшего перед ней человека, дико вращавшего глазами.
— Он больше не мой, — произнесла она. — Ты с ума сошел, Волк.
— Я с ума сошел? — вновь перешел он на крик с багровым, перекошенным от злобы лицом.