Лужа крови, в которой сидела Бакстер, будто доставляла ему физическую боль.
— Признаться, что я поступил так с тобой?
Глаза Бакстер увлажнились, и по щеке неохотно покатилась слеза. У Эмили не было сил скрывать ее от Волка, поэтому она безропотно позволила упасть ей на окровавленный пол.
— Меня бы отстранили от дела, — сказал Волк, — может быть даже начали служебную проверку. Я подумал, что буду полезнее в отделе, потому как был уверен, что смогу его найти. — Он махнул рукой в сторону Масса. — К тому времени я уже проделал всю подготовительную работу.
— Я хотела бы тебе верить, но…
Организм Бакстер, наконец, сдался. Пистолет выскользнул из ее руки, упал на колени, и она повалилась на бок.
Из Грейт-Холла вновь донеслись крики и отдающийся эхом грохот приближающегося, но пока еще невидимого врага. Волк вожделенно посмотрел на дверь за свидетельской трибуной. Он отдавал себе отчет, что ему грозит арест, а путь к свободе никто не охранял…
Он мягко опустил голову Бакстер на пол, сложил пропитанный кровью плащ Масса и подсунул его женщине под ноги, чтобы приподнять их и снизить нагрузку на утомленное сердце. Волк сильнее стянул ее импровизированный жгут и вскрикнул от боли, когда в раненом плече что-то сдвинулось. Эмили вдруг вновь пришла в себя и ей показалось, что ее нога, в которой в такт слабеющему сердцу медленно пульсировала боль, вот-вот взорвется. Волк стоял перед ней на коленях, зажимая рукой рану.
— Нет, — пробормотала Бакстер, попыталась оттолкнуть его и сесть.
— Лежи тихо, — ответил он и осторожно помог ей лечь обратно на пол, — ты отрубилась.
Чтобы эти слова дошли до ее сознания, понадобилось несколько секунд. Она быстро оглядела зал, попыталась понять, где находится, и заметила, что пистолет по-прежнему лежит у ее головы. Затем, к изумлению Волка, протянула ему ладошку. Волк взял ее и как можно нежнее сжал своими грубыми пальцами.
Что-то щелкнуло, запястье обжег холодный металл.
— Ты арестован, — прошептала Бакстер.
Он инстинктивно дернулся и обнаружил, что прикован наручником к вялой, безжизненной руке Бакстер. Потом ласково улыбнулся, ничуть не удивившись, что Эмили не позволила банальному покушению на убийство испортить ей день. Он сел на пол рядом с ней и зажал кровоточащую рану.
— То письмо… — начала Бакстер.
Несмотря на все, что случилось, она считала своим долгом все ему объяснить.
— Сейчас это уже не имеет значения.
— Мы с Андреа так волновались за тебя. Пытались помочь.
Масс в противоположном конце зала утробно застонал и вдруг перестал дышать. Бакстер бросила на него встревоженный взгляд, но на лице Волка читалась надежда.
Еще через пару секунд убийца громко хрюкнул и задышал вновь.
— Скотина, — прошептал Волк.
Бакстер осуждающе посмотрела на него.
— О чем ты думала, когда решила прийти сюда в одиночку? — спросил Волк.
В его голосе слышались злость, беспокойство и крохотная доля восхищения.
— Хотела спасти тебя, — прошептала Бакстер, — найти до того, как ты умрешь.
— Ну и как для тебя это все обернулось?
— Не самым лучшим образом, — улыбнулась Эмили.
— Чисто! — донеслось из Грейт-Холла эхо хриплого голоса.
Она услышала грохот ботинок полицейских и перехватила взгляд Волка, нетерпеливо устремленный на вереницу открытых дверей.
— Мы здесь! — позвал он.
В этот момент Бакстер вдруг осознала, что он не предпринял ни единой попытки оправдать свои действия, не попытался убедить ее отпустить его и не попросил придумать какую-нибудь историю, чтобы потом его признали невиновным. Впервые в жизни этот человек, вместо того чтобы искать лазейку, взял на себя ответственность.
— Сюда! — опять крикнул он.
Эмили опять взяла его за руку, но в этот раз уже без подвоха.
— Ты не бросил меня, — с улыбкой сказала она.
— Ценой неимоверных усилий, — самодовольно усмехнулся он.
— Но ведь не бросил. Я знала — ты не оставишь меня в беде.
По запястью скользнул металл, и Волк в изумлении посмотрел на свою руку, больше не скованную наручниками.
— Иди, — прошептала Бакстер.
Он не двинулся с места, продолжая с силой прижимать к ее ноге свою ладонь.
Грохот бегущих ботинок приближался со скоростью несущегося на всех парах поезда.
— Иди! — приказала она, приподнялась и привалилась к свидетельской трибуне. — Волк, пожалуйста!
— Я тебя не брошу.
— Ты и так оставался со мной больше, чем нужно, — в отчаянии попыталась убедить его Эмили, вновь чувствуя, что слабеет, — помощь уже близко.
Волк открыл рот, чтобы ей возразить.
Шум нарастал, искаженные хрипы раций и бряцание оружия с каждым мгновением слышались все отчетливее.
— Нет времени! Беги! — взмолилась Бакстер, тратя последние остатки жизненных сил, чтобы его оттолкнуть.
Волк совершенно растерялся, но все же поднял с пола плащ и направился к небольшой двери за свидетельской трибуной. На пороге замешкался, повернулся и посмотрел на Эмили. В его темно-голубых глазах не осталось ни тени того монстра, который перед этим рвал Масса на части.
И вышел.
Бакстер посмотрела на убийцу, не уверенная, что он выживет, и вдруг вспомнила, что надо спрятать пистолет. Опустила правую руку, но пальцы нащупали лишь пол. С огромным усилием Эмили повернула голову и увидела, что оружия нет.
— Вот гад! — улыбнулась она про себя.
Когда в зал ворвался отряд полицейских в черном, детектив подняла высоко в руке свое удостоверение личности.
Волк шагал по знакомым коридорам, подальше от звуков продолжающейся зачистки. Чтобы скрыть окровавленную рубашку, он застегнул плащ Масса на все пуговицы, а перед тем как воспользоваться первым попавшимся аварийным выходом, надел очки. Вокруг него завывали сирены, но он знал, что в царившем у здания хаосе никто из собравшихся на улице их не услышит.
В тугих струях хлеставшего дождя выстроившиеся в ряд, ярко окрашенные автомобили экстренных служб блестели еще больше, сверкая на фоне унылого неба и нависших над городом свинцовых облаков. Через дорогу топтались журналисты и праздные зеваки. Толпа разрасталась все больше и каждый пытался протолкаться вперед, чтобы увидеть то, на что глазели остальные.
Мимо промчались двое врачей «скорой помощи». Волк спокойно преодолел запретную зону между судом и полицейским кордоном и издали махнул своим удостоверением молодому постовому, который был поглощен сдерживанием орды газетчиков и не обратил на него никакого внимания. Детектив поднырнул под полицейское ограждение, посмотрел на статую Правосудия, которая взирала с крыши и будто раскачивалась, подбираясь все ближе к ее краю, и стал продираться сквозь плотный строй ротозеев, прячущихся под пологом черных зонтов.
Когда дождь полил как из ведра, он накинул на голову капюшон длинного черного плаща и заработал локтями, чтобы побыстрее выбраться из толпы, толкаясь и наступая на ноги тем, кто по неведению преграждал ему путь, не обращая внимания на бросаемые в ответ злобные взгляды. Никто из них не знал, что на расстоянии вытянутой руки от них идет монстр.
Волк в овечьей шкуре.
Палач
Daniel Cole: “Hangman”, 2018
Перевод: В. М. Липка
А что, если есть Бог?
Что, если есть рай?
Что, если есть ад?
И что, если… так, в виде предположения…
мы все уже в этом аду?
Пролог
Среда, 6 января 2016 года,
9 часов 52 минуты утра
— Бога нет, факт.
Старший инспектор Эмили Бакстер посмотрела на свое отражение в зеркальном окне допросной комнаты, ожидая от внимающей ей аудитории хоть какой-то реакции на эту неприглядную истину.
Тишина.