— Смотреть на людей, когда они едят, неприлично!
Я только плечами пожал.
— А куда мне еще смотреть? Не на шкаф же. Я про него и так все знаю, — пододвинул ему ближе пакетик с сухарями. — Это тоже сладкое, для тебя, — встал, забрал со стола термос из-под каши, кинул в утилизатор.
— А тебе? — удивленный вопрос в спину.
— Я сладкое не ем. Угощайся.
Пока он хрумкал сухариками, я перетряхнул постель, постелил чистое белье, поправил подушки, грязное сунул в утилизатор и только после этого повернулся к парню.
— Раздевайся и ложись. Блич сказал, тебе надо сутки полежать. Это мой брат, он лекарь. Скоро Грендель придет с тобой поговорить.
— Кто это — Грендель?
Ну хоть одно хорошо — не пугается.
— Грендель? — я вытащил с полки видеокристалл, вставил в глазок визора. — Глава моего клана. Он очень старый, но умный. Будет тебя спрашивать — ты ему не груби, а то побью. Не посмотрю, что ты такой мелкий и больной. Понял меня, Аденор Раду?
9
«Мелкий». Нет, вы видели такого нахала? «Мелкий»! Не всем же такими дылдами быть. И вообще — я, между прочим, еще расту!..
Пока я забирался в постель, язык так и чесался ляпнуть ему что-нибудь вроде «Сам больной!», но я мудро удержался. В конце концов, дылда меня накормил и даже угостил сухариками, хотя вовсе не обязан был этого делать. А высказать ему я и позже успею.
От мысли о том, что мое «позже» навсегда связано с Дубадамом, в груди заныло, но я решил о таких вещах пока не думать. Лучше, вон, глянуть, какие фильмы смотрят здесь, внизу — тем более что экран визора как раз мигнул, выдал картинку, где камера наплывала на голубую планету, и приятный женский голос заговорил:
— Планета Земля — колыбель человечества. Здесь зародилась жизнь, отсюда началось завоевание…
Словом «космоса» женщина словно подавилась, изображение схлопнулось, визор крякнул, а потом совершенно неожиданно выплюнул две половинки видеокристалла, одна из которых просвистела в двух дюймах от моей головы.
Дылда очень ловко нырнул с койки вниз, уклонившись от летящего куска, и замер там. Я же, честно признаться, откровенно обалдел и даже не дернулся, тупо глядя на сумасшедший аппарат. Все, на что меня хватило — вскрикнуть:
— Ой! — и открыть рот.
Когда ступор прошел, я посмотрел на безобидно блестевший на полу обломок кристалла, потом на издевательски мерцающий серебристым экран визора, подполз к краю кровати и сообщил спине все еще валяющегося на полу Невена:
— Тебе не кажется, что твоя аппаратура понимает слово «завоевание» слишком буквально?
Дылда не ответил.
— Эй! — позвал я. — У твоего агрессивного визора закончились снаряды, можно вставать.
Он опять не пошевелился.
— Ты меня напугать, что ли, решил? — я нахмурился. — Не стоит, я и так чуть заикой не стал. Раньше в меня никогда не стреляли видеокристаллами.
И тут я увидел, как из-под головы дылды, из-под разметавшихся светлых волос, медленно выползает красная лужица.
— Невен! — пискнул я, скатился с кровати и схватил его за плечо.
Никакой реакции.
Перевернуть дылду оказалось чрезвычайно трудно — слишком маленький флат, слишком здоровый парень, слишком тяжелое тело… Все было слишком, но я тут же обо всем забыл, едва мне удалось перевалить его на спину и убрать волосы с лица. Невен был без сознания. Второй кусок кристалла угодил ему в висок, да так удачно, что кровь лилась не переставая и я уже весь в ней перемазался. Эх, если сейчас кто-нибудь войдет…
Мысль осталась недодуманной, потому что меня уже мягко уносило на привычных волнах. Даже удивительно, насколько быстро. И я потянулся к ране, ощущая биение пульса в собственных пальцах…
— Мгм… Неплохо, — негромко произнесли за моей спиной, и я подскочил от неожиданности.
Позади меня стоял старик. Даже не так — сухонький старичок с меня ростом, в мешковатой одежде, который показался бы смешным, если бы не взгляд — его пронзительной синевой меня как будто прошило насквозь.
— Не бойся, — так же негромко продолжил старичок. — Я не кусаюсь.
— Да я и не боюсь. С чего вы взяли? — я независимо сделал шаг назад и привалился к шкафу. Ноги держали неважно. А еще срочно захотелось одеться — собственный вид в одних трусах не по размеру показался мне на данный момент не очень подходящим.
— Пожалуй, нам бы следовало положить его на кровать, — старик кивнул на Невена, и мне почему-то стало неприятно, как он о нем говорит. Словно о вещи. — Один я не справлюсь. Поможешь?
Я молча наклонился и подхватил дылду подмышки. Вместе мы с трудом взвалили его на кровать, и старичок тут же плюхнулся в кресло:
— Стар я стал, силы уже не те… Да, и еще я бы порекомендовал его раздеть. Нехорошо лежать в постели одетым, к тому же в ботинках.
В принципе, старик был прав, но…
— Вы считаете, именно я должен его раздеть? — с вызовом уточнил я.
— Ну не я же, — совершенно нелогично ответил старик.
Однако я почему-то послушался и, пожав плечами, расшнуровал и стащил с дылды ботинки, а потом — с трудом, надо признаться — и комбинезон. Старик наблюдал за мной, и мне стало настолько неприятно, что я укрыл дылду покрывалом. А пусть не пялятся тут всякие…
После этого мне опять как-то поплохело и в голове стало мутиться, но я выпрямился и задал старику вопрос, который, вообще-то, следовало задать с самого начала:
— А вы кто, собственно, такой?
Ну разумеется, он оказался Гренделем — с моим-то везением. Именно глава здешнего клана должен был увидеть меня в трусах над окровавленным телом. Произвел благоприятное впечатление, называется.
— Э-э-э… — содержательно сказал я. — Понимаете, все дело в визоре…
— Понимаю, — покладисто согласился старик. — Не забудь потом кровь затереть. Могут зайти не настолько понимающие люди.
— Да я!.. Да вы!.. Да он жив, вы что!
— Я знаю, мальчик. Я вместе с тобой уложил его на кровать. Просто советую прибраться в комнате во избежание лишних вопросов.
Я заткнулся, поскольку не нашелся с ответом.
— Рассказывай, — предложил Грендель, поудобнее устраиваясь в кресле.
Мне поудобнее устраиваться было негде — второго кресла во флате не наблюдалось, а на стуле валялось какое-то дылдино барахло, — но в голове еще немножко звенело, и я, подумав, подвинул ноги Невена и уселся на койку. А чего — приглашения ждать, что ли?
— Что я должен вам рассказать?
— Давай начнем с имени. А то невежливо как-то: я тебе представился, а ты мне — нет.
— Раду, — мрачно сообщил я, — Аденор Раду.
— И кто же ты такой, Аденор Раду?
Вот и попробуй ответь на подобный вопрос.
— Еще позавчера был курсантом офицерской Школы в Скайполе.
— Первый сын? — понимающе кивнул старик.
— Да, — я с интересом на него глянул.
Сказка о дикарях развеивалась с потрясающей быстротой. Похоже, это мы — дикари, поскольку понятия не имеем, как живут мутанты. А они о нашей жизни очень даже неплохо осведомлены. И как тут соврать, когда понятия не имеешь, о чем они в курсе, а о чем — нет?
— Так что же такого ты натворил, Аденор Раду, первый сын, что тебя изгнали не только из Школы, но и из Скайпола?
Я помолчал, надеясь подобрать какие-нибудь такие… обтекаемые слова. Но слова не подбирались, а старик смотрел в упор, и под его взглядом делалось очень неуютно.
— Убил человека, — я позволил себе подумать над сказанным и признался: — Впрочем, теперь уже, кажется, и не одного…
Как-то до сих пор мне не приходило в голову, что кто-то из охранников в Черном Коридоре мог и не выжить, да и мутанты, собственно, тоже люди.
— Ты умеешь убивать, Аденор Раду? — взгляд главы клана сверлил во мне невидимую дырку.
— Иногда. Не я. Что-то во мне, — язык послушно говорил правду. Сам собой. Честное слово, я тут был ни при чем.