Росс. Действительно.
Мартин. Я был влюблен в Стиви, только не знал, насколько.
Росс. (насмешливо) Роскошная теория: сердце руководит членом. Я всегда думал, что членом командует…
Мартин. Не будь цинником.
Росс. Еще одна сторона моей снобистской… как это?
Мартин. Борца за справедливость.
Росс. Моей снобистской, циничной натуры борца.
Мартин. И не сегодня открытая. (оба улыбаются) Ты понимаешь? Я люблю Стиви, и она владеет мной целиком. Когда я уезжаю без нее, и меня начинает колотить…
Росс. Ты мастурбируешь и думаешь при этом о Стиви, о вас со Стиви.
Мартин. (стесняясь) Да.
Росс. (качает головой, без выражения) Необыкновенно.
Мартин. Почему ты говоришь таким тоном?
Росс. Нет, как обычно. Давай дальше, как ты все это похерил.
Мартин. (в недоумении) Что похерил?
Росс. Ты в игрушки что ли играешь?
Мартин. Нет. Что похерил?
Росс. (серьезно) Свою жизнь, себя со Стиви. Как?
Мартин. (пауза) А, это…
Росс. (нетерпеливо) Ответь!
Мартин. Хорошо, хорошо. Я тебе уже сказал, что мне никто не был нужен… никогда…
Росс. Ты говорил.
Мартин. Пока в один прекрасный день… (останавливается)
Росс. (после паузы) Да?!
Мартин. И в один прекрасный день, в один прекрасный день… Я искал дом за городом. Мы со Стиви решили, что пора покупать дом в деревне, может быть даже ферму, — мы заслужили… Я ехал на машине в шестидесяти милях от города. Стиви не смогла со мной поехать.
Росс. Далеко от города.
Мартин. Кругом фермы, фермочки маленькие. Я нашел чудесное место, очаровательный старый дом на ферме, много земли.
Росс. Гектаров пять — как в старину.
Мартин. Я позвонил Стиви, чтобы она тоже посмотрела, договорился, чтобы никому его не показывали, пока она не посмотрит. Стиви спросила «ферма, зачем»? Я ответил «погоди». Реалтор согласился подождать… Я возвращался домой, и по дороге на хайвей остановился на вершине холма.
Росс. На самой макушке.
Мартин. Ну да. И я остановился, вид был необыкновенный… Не ой-ой-ой, но очень красиво. Как всегда осенью — листья краснеют, и городок, из которого я еду, прямо подо мной, и потрясающие парящие облака, и эти деревенские запахи.
Росс. Коровье говно…
Мартин. (пародирует деревенскую речь) Ух, мужики, свежескошенное сено! Навоз, мужики, яблочки! (нормальным тоном) Лотки вдоль дороги, горы кукурузы, корзины в фасолью и помидорами, эти потрясающие белые персики, которые появляются в конце лета…
Росс. (подеревенски) И все такое.
Мартин. (качает головой) Эх вы, городские мальчишки! С холма видно, как дороги разбегаются от фермы в разные стороны, прямо мурашки по коже.
Росс. Случается с ненормальными.
Мартин. Короче…
Росс. Короче.
Мартин. Короче, это было здорово. Я возвращался к машине с трофейными помидорами и всем остальным добром, и уже практически сел в машину… (говорит тихо, как о волшебстве) как увидел ее. (видит это) Она… она смотрела на меня…
Росс. Мерлин Монро! Большие сиськи под ситцевым сарафаном, белокурые волосы до задницы ложатся на голые плечи, соломинка в зубах…
Мартин. (мягко, но с упреком) Ты ничего не понял…
Росс. Не понял? Без сисек? Брюнетка?
Мартин. Нет. Она стояла и смотрела на меня ТАКИМИ глазами…
Росс. И это была любовь.
Мартин. Ты не понял.
Росс. Не понял? Это была не любовь?
Мартин. Нет. Да… да, это была любовь, но я тогда не понимал. (себе) Как я мог не понимать? Как я мог?
Росс. Непреодолимое желание — как в молодости — члену становится тесно в штанах…
Мартин. (печально) Ты не понял. (пауза) Я сам не знал, что это было… что это было за чувство… Никогда ничего подобного в своей жизни не испытывал: так… чудесно… так… необычно… Она стояла и смотрела на меня ТАКИМИ глазами…
Росс. (нетерпеливо) Ты заговорил с ней?
Мартин. (скептически хохочет) Что я с ней?