— Ты могла бы стать для него хорошей женой, если бы решилась на этот шаг.
— О нет, я бы не могла. Я сделана не из того теста, из которого сделаны хорошие жены. Я могла бы стать первоклассной любовницей для подходящего мужчины, а для всех остальных стала бы настоящим домашним кошмаром.
— Мона, дорогая, как тебе не стыдно говорить такие вещи!
— Какая жалость, дядя, — сказала Мона, задумчиво глядя на него, — Что ты настолько сильно страдаешь от подавления и все твои оккультные знания остаются невостребованными.
— В конце концов, Мона, вся наша социальная жизнь построена на подавлении; если ты разрушишь фундамент, то обрушится вся конструкция.
Мона пожала плечами.
— Одно дело, когда в основе лежат ограничения, и совсем другое — диссоциация. Современная социальная жизнь это подобие трущоб, если тебе интересно мое мнение; всё поделено на тесные комнатушки, а в подвале обитают буйные арендаторы. Небесный санитарный инспектор должен спуститься и осудить это.
— Ты слишком распущенная девушка, как я уже говорил, — ответил Джелкс.
— Наоборот, — ответила Мона, — Я женщина чрезвычайно высоких нравов. Если бы я была такой, как ты говоришь, то я бы вышла за Хью и надула бы его, смывшись с выплатами на мое содержание.
Приближался канун Белтайна; близилось полнолуние и все ощущали, хоть никто и не проронил ни слова, что надвигался какой-то кризис. Наконец, Джелкс испустил вздох, исходивший из самых глубин его сердца, ибо он ценил свою тихую жизнь и предпочитал теорию оккультизма практике, уложил свою корзинку, закрыл магазин и сел в автобус Зеленой Линии.
Выйдя там, где дорога шла дальше в объезд, он три долгих мили плелся наверх по склону до Монашеской Фермы, держа корзинку под мышкой, и прибыл на место весьма утомленным, ибо день был душным, а он был уже далеко не молод. Однако теплый прием, который ему оказали, полностью компенсировал дневную жару.
— Как дела с обустройством? — спросил старик, когда они сели на скамью на углу стены, слушая отдаленный церковный звон и жужжание пчел.
— Отлично, — ответил Хью, — Ты даже не представляешь, насколько прекрасно современная прямоугольная мебель вписывается в представления Амброзиуса о том, какой должна быть обстановка в монастыре. Единственное, что не выглядит здесь уместным, так это кровати. Но я не намерен спать на нарах, дабы не представлять себя Амброзиусом. Я буду спать на нормальном матрасе, и пусть Амброзиус представляет себя мной.
— Только на твоем месте я бы не делал здесь слишком современной канализации, — сказал Джелкс.
Красное солнце скрылось за елями; пчелы закончили работу и отправились по своим домам, а церковный колокол перестал звонить. Мона пошла в дом, чтобы побудить к активности в кухне влюбленную парочку, активно начав ступать громче обычного, когда приближалась к задним комнатам.
Джелкс повернулся к Хью.
— Парень, вечером мы приступаем к работе.
— Каков план действий, Ти Джей?
— Пойти в часовню, открыть наше подсознание и посмотреть, что из этого выйдет.
— Отлично. Я пойду и наведу хоть какое-нибудь подобие порядка в часовне.
Они разошлись, Хью отправился в часовню, а Джелкс вернулся в дом. Там он встретился с Моной.
— Где Хью? — спросила она настойчиво. Джелкс приподнял бровь. В гостиной маленького дома, который еще не отдали Биллу и Лиззи, бывшими в ожидании своего бракосочетания, что, впрочем, было поступком сугубо добровольным, царила атмосфера сильной семейственности.
— Хью пошел подготовить часовню.
— Сегодня та самая ночь?
— Да.
— Что ты предлагаешь делать?
— Привести Хью в часовню, оживить Амброзиуса в его воображении и затем устроить сеанс психоанализа.
— А я? Я буду в этом участвовать?
— Да, конечно же будешь. Ты будешь сидеть напротив Хью и будешь отслеживать перенос, если он нам встретится. Что ты будешь делать с ним потом, это твоя забота. Я устал от твоих глупостей, равно как и Хью.
«Существовала ли женщина, которую добивались бы таким способом»? Это была странная смесь «Ричарда третьего» и «Сватовства Майлза Стендиша»[57], и Джелкс надеялся, что это даст свой эффект.
Мона не произнесла в ответ ни слова, но, резко развернувшись, пошла наверх.
57
«Ричард Третий» — пьеса Шекспира, «Сватовство Майлза Стендиша» — поэма Генри Уодсворта Лонгфелло.