Следующие несколько дней были очень скучными для Хью. Он не виделся с Моной, чья болезнь шла своим чередом, а он был слишком активным человеком, чтобы довольствоваться бесконечным сидением на сломанной софе старого Джелкса и ведением философских бесед. Его не интересовала философская сторона оккультизма, которая была интересна старику. Он хотел необычных проявлений. Джелкс, рассуждавший об относительности природы реальности и психологическом значении символизма, оставлял его равнодушным. Он разобрался со всеми нерешенными юридическими вопросами и затем, когда ему снова стало нечем заняться, взял машину и поехал к мистеру Уотни, который был рад его видеть — кто бы ни был рад видеть такого клиента, как мистер Пастон, — и пригласил его на ланч.
Дело с передачей собственности, как оказалось, продвигалось даже лучше, чем можно было ожидать.
— Послушайте, — сказал мистер Уотни приглушенным тоном, как если бы был соучастником преступления. — Скоро вы получите свою собственность. Вы внесли задаток. Мы оба не можем сейчас отступить. Мисс Памфри не должна знать о том, что мы еще не закончили с делами. Если вы сейчас же не приступите к работе, вы не успеете заняться своим садом этим летом и...эээ... я был бы счастлив возможности постоять рядом с вами, пока вы будете рыть землю, и понаблюдать за процессом.
Хью с готовностью согласился. Мистеру Уотни было разрешено докопаться хоть до Австралии, если он сможет до нее добраться, лишь бы только хоть что-то происходило и было чем заполнить нескончаемые дни.
Они расстались на том, что было для мистера Уотни практически проявлением нежных чувств, и Хью получил в свое распоряжение огромный ключ. Отсюда было только три мили до Монашеской Фермы; совсем близко, если ехать на машине. С машиной Хью можно было добраться до места, едва успев завести двигатель. Он неторопливо обошел вокруг фермы и к своему удовольствию обнаружил, что то, что он изначально принял за второй, более маленький сарай, оказалось жилым домом гораздо более современной постройки, чем все остальные здания. Пол устилала обвалившаяся штукатурка; сквозь прогнившие оконные рамы гулял ветер, но основной каркас был добротным, и он понял, что этот дом довольно быстро можно было сделать пригодным для жизни.
Он вернулся к машине и помчался по дороге к деревне со своей обычной скоростью. Здесь его встретил мистер Хаггинс в своей рубашке с розовыми рукавами. Да, он мог порекомендовать строителя, по-настоящему надежного человека, который работал на себя вместе со своими людьми. Хью повели за домами к невероятно беспорядочной череде полуразрушенных замусоренных сараев, стоявших на шумном дворе, с которого, по оклику мистера Хаггинса, вышел бородатый старик и представился мистером Пинкером.
Да, мистер Пинкер мог взяться за работу:
— И был бы рад это сделать, сэр. Обидно наблюдать за тем, как красивые здания вроде этого разрушаются. Вы видели веерообразную арку в сараях для скота, сэр?
Да, Хью видел ее, и оценил ее по достоинству. Мистер Пинкер был восхищен.
— Хорошо, что вы пришли ко мне, сэр. Многие просто выломали бы ее. Но я разбираюсь в церковных зданиях. Я объездил здесь все, сэр, и иногда я бывал неподалеку от Лондона, везде, где есть хоть какая-то работа по сохранению старины. Не каждый каменщик понимает в старых зданиях. Они сносят их. Они выдирают их, как будто бы они ничего не значат. Вы не должны поступать также, вы должны уважать старину.
Хью понял, что имел дело с настоящим мастером и был доволен. Он читал о таких людях, но никогда не встречал их прежде, и считал, что они были только персонажами романов, как Марк Тели[31] и другие.
Он посадил старика в машину и вернулся на ферму.
— Здесь все пойдет как по маслу, — сказал старик, осматривая жилой дом. — Мой сын сможет сделать водопровод. Но зачем вам нужно две ванных, я не понимаю. На неделе только одна суббота. Однако, делайте, что хотите.
— Я не знаю, что вы собираетесь делать с этим, — сказал он, когда ему показали остальные здания. — Когда уберут доски, здесь будут огромные комнаты. А еще те маленькие комнатки наверху. Там нет ни одной, из которой можно было бы сделать приличную спальню. Выглядят, как стойла для лошадей. Я бы объединил две или три из них в одну на вашем месте.
— Нет, — сказал Хью. — Не думаю, что мы будем это делать. Я переделаю одну из больших комнат наверху под спальню для своего личного пользования, а все остальное оставлю нетронутым.
Они взобрались наверх по винтовой лестнице, чтобы осмотреть комнату.
— Здесь была часовня, — сказал мистер Пинкер. — Уверены, что хотите спать в часовне?