— Я бы желал, однако, образовать вашего сына в прозе...
— Оставьте его поэтом! — возразил Державин.
Масон Разумовский стал покровителем ордена иезуитов, фактическим генералом которого был граф Жозеф де Местр. Вместе они добивали зачатки «свободомыслия», но при владычестве Аракчеева, заодно с другими, кисло пришлось и масонам с иезуитами...
Остаток жизни граф Разумовский провел в Почепе, во дворце, построенном его отцом.
Вольтерьянец жестоко притеснял крестьян. От его гнева дрожали стены дворца. За его прихоти расплачивались крепостные. Когда граф весной, во время разлива рек, собирался послушать соловьев, то ради одной поездки сгонялись тысячи крестьян строить насыпи и дамбы.
Старший сын графа, Петр Алексеевич, был бездарен и кончил свою жизнь в Одессе, окруженный местными проходимцами и разоренный ими. Младший сын, Кирила Алексеевич, юношей отправился за границу, сошелся там с масонами самого дурного толка и к тому же начал пить. По возвращении в Россию он так буйствовал и издевался над крестьянами и окружающими, что его признали сумасшедшим и по распоряжению царя отправили в Шлиссельбург-скую крепость.
Иначе было с «воспитанниками»...
Горбунов. Портрет М. П. Жемчужнова. 1856.
Когда смотришь на горбуновский портрет сенатора Михаила Николаевича Жемчужникова и видишь надменного вельможного старца с волевыми крупными чертами лица и строгим взглядом, трудно представить себе, каким он был в тридцать лет, когда во главе своей батареи въезжал в городок Почеп, раскинувшийся на берегах Судости.
А был он веселым и остроумным. Солдаты батареи, с которой Жемчужников прошел всю войну, любили его за добродушие и заботливость. Он получил приказ квартировать в Почепе с батареей постоянно. Первый взгляд на пыльный городишко поверг его в унынье — захолустье, скука.
Роскошный гетманский дворец казался заносчивой крепостью, неприступной для молодого артиллерийского офицера.
Но уже на другой день денщик Дий проводил к нему посланца графа Алексея Кирилловича Разумовского, который в изысканных выражениях приглашал Михаила Николаевича осчастливить своим посещением концерт, имеющий быть в сей же субботний вечер.
Граф принял артиллериста весьма любезно и тотчас представил его едва ли не десятку молодых людей, дам и барышень, которые носили фамилию Перовских, считались «воспитанниками» Разумовского и жили во флигеле рядом с дворцом.
Жемчужников быстро стал своим в этом странном семействе. Он принимал участие во всех развлечениях молодых людей, с иными из которых сошелся весьма коротко, а на изящную Ольгу Перовскую заглядывался подолгу, да и она, понимая, что ею любуются, ласковым голоском расспрашивала мужественного и красивого офицера о его приключениях на войне.
Михаил Николаевич рассказывал о себе занятно.
Принадлежа к небогатому, но старинному дворянскому роду5, он был определен в Первый кадетский корпус. За успехи выпущен в 17 лет подпоручиком и назначен прямо в адъютанты к графу Аракчееву. И сразу же попал у того в немилость, забыв поздравить временщика по случаю церковного праздника.
Аракчеев был удивительно мелочен и злопамятен. Он изводил юношу придирками и даже позволял себе вызывать его в кабинет криком «Эй!», словно своего денщика, которого офицеры прозвали синицей, потому что у того вечно были под глазами синяки от аракчеевских кулаков.
Жемчужников попросил перевести его в один из полков, назначавшихся к походу за границу, но Аракчеев придумал ему нечто вроде ссылки — отправил на Кавказ. По дороге к месту службы юноша завернул в родную орловскую деревню Павловку, под Ельцом, где и задержался на целый год у матушки, не желавшей отпускать своего Мишеньку на войну с горцами.
Аракчеев наконец послал за ним нарочного — чиновника Попова, который по прибытии в Орел решил побриться и послал за цирюльником, а тот случайно увидел бумагу, где значилось поручение аракчеевца. Местные помещики дали знать Жемчужникову, чтобы он удирал на Кавказ, а сами постарались развлечь Попова, как могли.
Попов, не выполнив поручения, уехал из Орла женатым, и его дочь впоследствии стала известной писательницей и переводчицей Дантова «Ада» Кологривовой — «Фан-Дим».
Так, нечаянно оказав услугу словесности, Жемчужников оказался на Кавказе, где прославился образованием легкой казачьей артиллерии, лихо сражался и был награжден двумя орденами.
Он отличился и в Отечественной войне, и только уже во Франции, под Реймсом, ему не повезло. Разыскивая отставшее орудие, он принял поляков, воевавших на стороне Наполеона, за своих и попал в плен.