О: — Да.
А: — Значит, он солгал.
О: — Да. Он хотел сделать свою просьбу более убедительной. Хотел, чтобы Лэйни решила, что он уже ждет ее и хочет заключить сделку. Она согласилась встретиться с ним и сказала, что сможет подъехать примерно через час.
А: — Вы ведь не слышали, как она это говорила, правильно?
О: — Да. Бретт передал мне ее слова. Перед тем, как уехал из дома.
А: — Когда он уехал?
О: — Через несколько минут после звонка. Где-то в четверть десятого.
А: — Сколько требуется времени, чтобы доехать от вашего дома на рифе Фэтбек до яхт-клуба на Силвер-Крик?
О: — Десять-пятнадцать минут. В зависимости от движения на дорогах.
А: — Значит, он должен был добраться до яхты не позже чем… ну, скажем, в половине десятого?
О: — Полагаю, да.
А: — Миссис Толанд, при нашей предыдущей беседе вы сказали, что в вечер убийства к вам домой пришел человек по имени Бобби Диас…
О: — Да.
А: — Вскоре после того, как ваш муж уехал в яхт-клуб.
О: — Да.
А: — Это было около десяти вечера — так?
О: — Да, так.
А: — Не могли бы вы сказать, кто такой Бобби Диас?
О: — Главный дизайнер фирмы «Тойлэнд».
А: — Знал ли он об иске о нарушении авторских прав, который Лэйни Камминс выдвинула против вашей фирмы?
О: — Да, знал.
А: — Было ли его появление в вашем доме связано с этим делом?
О: — Было.
А: — Не могли бы вы повторить, что он сказал?
О: — Он сказал, что дал Бретту видеокассету.
А: — Что это была за кассета?
О: — Порнографическая кассета.
А: — Она как-либо называлась?
О: — «Шаловливые ручки». Там были засняты четыре женщины, занимающиеся мастурбацией. Одной из них была Лэйни Камминс.
А: — Как получилось, что Бобби отдал эту кассету вашему мужу?
О: — Он сказал, что хотел помочь Бретту выиграть этот процесс. Он хотел, чтобы ему заплатили за эту кассету. Десять процентов прибыли от продажи плюшевого медвежонка.
А: — Медвежонка…
О: — Глэдис. Нашего медвежонка. Того, про которого Лэйни заявила, будто мы его украли.
А: — Согласился ли ваш муж заплатить Бобби эти десять процентов?
О: — Нет. Именно поэтому Бобби и приехал. Он хотел забрать кассету обратно.
А: — Знали ли вы что-либо об этой кассете до того, как Бобби рассказал вам о ней?
О: — Нет, я ничего не знала.
А: — Вы ее просматривали?
О: — Нет, ни разу.
А: — Вы вообще ее видели?
О: — Нет.
А: — Вы знали об ее существовании?
О: — Нет, не знала.
И Этта снова расплакалась. Республиканцы дружно изобразили на лицах терпение и готовность поддержать несчастную вдову. Рыжая видеооператорша откровенно скучала. Я предложил Этте коробку с бумажными носовыми платками. Она высморкалась, вытерла глаза, отбросила волосы с лица, вскинула голову. Наши взгляды встретились. Ее глаза были ясными, внимательными и настороженными. Мы возобновили беседу.
А: — Бобби Диас просил вас найти эту кассету?
О: — Да, просил.
А: — И вы согласились взяться за поиски?
О: — Да.
А: — И вы нашли ее в конце концов?
О: — Да. У нас в спальне, в сейфе. Только саму кассету, без обложки.
А: — Во сколько вы нашли кассету?
О: — Примерно без пятнадцати одиннадцать.
А: — И что было потом?
О: — Мы немного посмотрели ее. Чтобы убедиться, что это та самая кассета. Ну, обложки ведь не было. Такого черного винилового футляра, в которых они продаются. Потому иначе нельзя было определить, та это кассета или нет.
А: — И это была именно та кассета?
О: — Да. Та, на которой была заснята Лэйни.
А: — И сколько вам потребовалось времени, чтобы в этом убедиться?
О: — О, не больше минуты.
А: — И что потом?
О: — Бобби захотел забрать кассету. Я сказала, что не отдам ее. Я подумала, что, может быть, Бретт уже заплатил за нее. В конце концов, это могла быть какая-нибудь хитрость.
А: — И что сказал на это мистер Диас?
О: — Ничего. Он просто ушел.
Я посмотрел на Этту.
В комнате не было слышно ни звука, не считая жужжания видеокамеры.
Я посмотрел на Фрэнка. Он незаметно кивнул.
— Миссис Толанд, — сказал я, — но разве при нашем предыдущем разговоре вы не сказали, что когда вы отказались отдать Диасу?..
— При предыдущем разговоре я сказала вам то же самое, что говорю сейчас.
— Разве вы не говорили, что он?..
— Я сказала, что он ушел.
— Говорил ли он что-либо перед тем, как уйти?
— Да. Он сказал: «Спокойной ночи».
— Говорил ли он еще что-нибудь?
— Нет, ничего.
— Он не сказал вам, что до прошлого Рождества ваш муж и Лэйни Камминс были любовниками?