Мистер Смит, довольный своим остроумием, улыбнулся и стал прощаться.
— Желаю вам удачи, господин Хасегава! — сказал, пожимая ему руку, Смит. — Еще раз повторяю вам: при благоприятном исходе операции вас ждут достойные награды и крупное денежное вознаграждение.
Через два дня контактирующая между собой группа высокопоставленных руководителей разведывательных служб союзных держав собралась вновь, на этот раз в филиале офиса, в котором разместился отдел контрразведки Интеллидженс сервис. Новое совещание началось с некоторым опозданием, лишь в конце дня.
Виновником задержки оказался представитель США при полевом штабе английского фельдмаршала Монтгомери, контр-адмирал Мартин Юстис Бим, которого по делу ФАУ буквально истерзали бесконечными запросами из Вашингтона.
На этот раз во встрече принял участие главный эксперт Адмиралтейства вице-адмирал Гарри Делано Вильсон. Старый и подлинный аристократ, сэр Вильсон органически презирал всякую помпезность. Однако сегодня он облачился в мундир не только ради самого положенного ему мундира, но и чтобы выглядеть и держаться с предельной строгостью и официальностью, поскольку знал, что контр-адмирал Бим чрезвычайно чванлив, заносчив, постоянно, к месту и не к месту, «чинится», выставляет напоказ свой высокий чин. Вот и теперь, будучи в сущности всего лишь помощником первого заместителя генерала Донована по его военно-морским делам, Бим как-то недвусмысленно намекал, что делегирован от комитета начальников штабов.
Но контр-адмирал Бим не знал того, что непосредственный его начальник в Управлении стратегических служб США вице-адмирал Питер Фитцджеральд Смит был старым другом сэра Вильсона и его семьи. Общие интересы, связывавшие этих двух друзей, на прочнейших основаниях покоились в высших сферах финансовой олигархии в лондонском Сити и в «Сити-бэнк. Нью-Йорк».
Участники совещания, до сих пор не знавшие о новом чине Вильсона, увидев его в вице-адмиральской форме, поздравили его с повышением, и полковник Адамс предложил ему председательское кресло.
Открывая заседание, Вильсон сказал, что собрались они все здесь для того, чтобы вновь обменяться мнениями по вопросам, которые все еще остаются в чем-то неясными, и поделиться информацией, если таковая у кого-либо за истекшие три дня появилась. Задача же остается прежней: надо решить, как наилучшим способом противодействовать доставке в Японию технической документации на ракеты ФАУ. Поскольку у него, у Вильсона, никаких новостей пока не было, он предложил начать разговор с выступления полковника Адамса.
— Главная новость, господа, — сообщил Адамс, — в том, что фельдмаршалу Смэтсу отправлена шифровка лично от премьер-министра Черчилля. Получен уже и ответ Смэтса, в котором содержатся заверения в том, что правительство Южно-Африканского Союза незамедлительно примет меры, достаточные для того, чтобы обнаружить и уничтожить любой надводный или подводный транспорт, если на нем будет переправляться какой-либо тайный груз в Японию. Если, разумеется, такой транспорт будет следовать у берегов возглавляемого Смэтсом Союза. Это пока все, об остальном наша агентурная служба пока молчит.
Затем слово взял контр-адмирал Бим, заявивший о том, что комитет начальников штабов и руководители спецслужб дальнейшие розыски чертежей берут на себя. В связи с этим генерал Донован просит передать ему всю имеющуюся на сегодня информацию о ФАУ в письменном виде в его личное распоряжение. Кроме того, у Бима есть просьба персонально к Вильсону, чтобы именно он позаботился о доставке всех сведений в Вашингтон. Такая его просьба объясняется тем обстоятельством, что в настоящее время устойчиво держится нелетная погода, а опытнейшие пилоты, успешно работающие в арктических условиях, есть только у него, у Вильсона. Для обеспечения максимальной секретности документы решено переправить арктическим рейсом с промежуточными посадками в нескольких пунктах. Полет спецкурьера должен проходить так: из английских авиапортов Лондона или Абердина через Рейкьявик в Исландии и потом, по прямой, до гренландского города Готхоб или, в зависимости от погодных условий, в Юлианехоб. Затем через канадские пункты Порт-Беруэлл — Монреаль, в конечную точку маршрута самолета — Нью-Йорк. Отсюда документы будут доставлены в Вашингтон дополнительным рейсом.
— А что будет, господин контр-адмирал, — задал вопрос Вильсон, — если по пути в Исландию или в ту же Гренландию ваш эмиссар будет сбит?.. Вопрос отнюдь не риторический, поскольку из-за боязни обледенения самолет вынужден будет лететь на предельно малой высоте… Не получится ли так, что ваша подстраховка на деле окажется сверхперестраховкой — со всеми вытекающими отсюда последствиями?
— Мы постараемся сделать так, чтобы этого не случилось, господин вице-адмирал. Для этого у нас выработан специальный план, — ответил Бим.
— В таком случае, в чем же дело, господин Бим? Где он, этот ваш план, давайте его обсудим! Хотя должен вас предупредить, что в любом случае опасность остается, потому что обширная эта акватория неплохо контролируется летучими отрядами, состоящими из легких крейсеров и эсминцев. Добавим сюда, что в этих забытых богом местах частенько околачивается «карманный» линкор «Тирпиц», а при встрече с ним дело будет обстоять совсем плохо, так как зенитных установок у него на борту предостаточно. К тому же большинство дислоцирующихся здесь сил противника совершают скрытые набеги с норвежских фьордов, а также из баз, расположенных в Тронхейме и Бергене. А несколько севернее даже заходят в Нарвик и оттуда «пасут» наши конвои, которые идут на Россию. Все не так просто, господин контр-адмирал. Изложите, пожалуйста, ваш план и скажите нам, как он вписывается в контекст только что обрисованной мною обстановки.
— Курьера с документами, экипированного соответствующим образом, мы намерены посадить в бомболюк. Если для отправляемых нами документов возникнет реальная угроза, пилот откроет бомболюк и наш эмиссар вместе с бумагами отправится… сами понимаете… на тот свет. Я посажу за рычаги самого надежного негра из числа присланных нам недавно из Штатов. А риск — везде риск, война есть война. Тут все средства хороши, если дают в конце концов необходимый результат.
Извинившись, контр-адмирал попросил у Вильсона позволения выйти в буфет, потому что он, Бим, строго соблюдал диету, и пришел срок для принятия коктейля. Как только Бим удалился, Гарри Вильсон, переглянувшись с полковником Адамсом, несколько смущенно усмехнулся. Небывалый цинизм, с каким контр-адмирал только что рассуждал о плане с бомболюком, поразил даже его, более чем бывалого, видавшего виды Гарри. — Черт бы побрал всех этих заокеанских фанфаронов, — сказал Вильсон. — И все у них так просто, что дальше некуда. И все же я думаю, что, при всем их рационализме, в данном случае они пытаются почесать левой рукой правое ухо через спину. Путь за Атлантику я бы не сказал что безопасен, но зато как-то обычен. Лично я так и не понял, какой в этом заложен смысл? — Вильсон помолчал немного и сам себе ответил: «Просто от нечего делать создают себе трудности, чтобы можно было отличиться и потом получить награды. Ничего другого в этом не вижу».
При этих словах полковник Адамс покивал головой, но поддерживать разговора не стал: речь шла в общем-то о вещах понятных и обычных.
— А вот и я, господа! — сказал, появляясь в дверях, Бим. — Еще раз приношу извинения, господа. Надеюсь, за мое отсутствие ничего существенного не произошло?
И как бы отвечая Биму, Гарри Вильсон объявил, что все вопросы, выносившиеся на нынешнее обсуждение, исчерпаны, новостей больше никаких нет, а поэтому собрание он считает закрытым.
Пообещав передать интересующие генерала Донована сведения лично контр-адмиралу Биму, офицеры — представители трех союзных держав — пожелали друг другу успехов и разошлись.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Капитан 1-го ранга Хирото Исикава и командир подводной лодки Юкио Коно были взаимно удовлетворены результатами проведенной ими обоюдно выгодной сделки. Оставалось вроде бы только одно: вежливо раскланяться на прощанье. Но тут внезапно, склонившись к уху своего товарища, Исикава сообщил ему вполголоса, что по распоряжению самого генерала Доихары он, Исикава, должен передать ему, Юкио, одно весьма важное лицо-лейтенанта императорского флота Дзиккона Нумато, направляющегося для выполнения срочного задания в Сингапур.