Небольшие колебания баланса спроса и предложения могут иметь огромное влияние на цены. Кроме того, когда система росла из-за роста долга, возможно, в течение десятилетий, уязвимость к падению спроса может быть огромной. Например, небольшое падение спроса на новые дома и высокие расходы на топливо тех, кто обслуживает ипотеку, спровоцировали крах жилищного пузыря в США и других странах.
Мне кажется очевидным, что легче убедить меньшинство, что им будет лучше, если они отключатся от системы, чем любые попытки создать массовые движения, требующие невозможных результатов или убедить элиты отключить систему, которая в настоящее время удерживает их у власти.
Я согласен с тем, что многие люди считают идею усугубления экономического коллапса отвратительной, даже если этот коллапс становится все более и более вероятным как коллективный результат человеческих действий. Дэрил Тейлор использует метафору заботы о «приюте и эвтаназии» старой / умирающей системы наряду с «оказанием помощи и акушерством новой / возникающей системе».
Какими бы ни были метафоры, климатические активисты, которые считают, что мы находимся на грани безудержного катастрофического изменения климата, которое будет намного хуже, чем просто остановка экономики, имеют другие варианты, кроме как громче кричать о смягчении последствий или переходе к адаптации и защите. Вместо того, чтобы просто надеяться на медленный и неустойчивый энергетический спад, первоначально вызванный экономической депрессией, они могли бы сосредоточить свою энергию на активных попытках разрушить веру в финансовую систему.
Основной экологический тактический сдвиг
Это может показаться безумной идеей крайнего радикала, но я думаю, что есть свидетельства того, что основная элита сообщества климатической политики может эффективно следовать стратегии, которая очень похожа на эту. Экологические активисты уже несколько лет нацелены на инвесторов в уголь, битуминозные пески, сланцевую нефть и газ и другие катастрофические разработки в области энергетики с некоторыми признаками успеха или, по крайней мере, большего, чем было достигнуто лоббированием политиков.
Тот факт, что многие из этих инвестиций основаны на экономике пузыря, в любом случае должен быть очевиден для инвесторов, но с такой суммой денег, хлынувшей по мировой финансовой системе в поисках инвестиций, которые являются безопасными и обещают разумную прибыль, поведение инвесторов становится более неустойчивым и иррациональным.
В отчете Carbon Tracker и Исследовательского института Grantham «Не сжигаемый углерод 2013: потраченный впустую капитал и неэффективные активы» предполагается, что 60-80% запасов нефти, газа и угля в бухгалтерских книгах мировых энергетических компаний могут быть неэффективными активами. Стоимость акций на 4 триллиона долларов и долг в размере 1,27 триллиона долларов могут оказаться бесполезными, если правительства серьезно отнесутся к своим обязательствам по предотвращению опасного изменения климата.
Это недавний яркий пример деятельности по климатической политике, направленной на подрыв финансовых вложений в отрасли ископаемого топлива. Мне кажется, то, что они говорят, было предназначено, чтобы предупредить инвесторов, вытащить их деньги, потому что это слишком большой финансовый риск. Стратегия, лежащая в основе такого отчета, может заключаться в поощрении потока инвестиций из ископаемого топлива в проекты возобновляемой энергетики. Однако, если бы инвесторы сделали это очень быстро, это могло бы дестабилизировать мировые товарные и финансовые рынки настолько, что ускорило бы крах мировых финансов и, как я полагаю, также снизило бы выбросы парниковых газов.
Инвестиции и продажа
Точно так же усилия пермакультуры, переходного периода и связанной с ними активности по повышению устойчивости местного населения могут привести к убеждению людей в том, что они должны выбраться из долгов, радикально сократить потребление и вложить свои сбережения в конкретные активы, которые создают местный потенциал так же быстро, как возможно. Послание Николь Фосс специально нацелено на эту цель, и я видел, что оно привело к тому, что люди радикально изменили свои финансовые дела, чего никогда не случалось со всеми доказательствами климатической катастрофы.
Как объясняет Фосс, когда большая часть так называемого богатства испаряется, у публики остается пустой мешок с бесполезными активами, и этот процесс идет полным ходом в Европе и США. Ее послание нацелено на то, чтобы помочь тем самым людям, которые наиболее мотивированы и способны внести положительный вклад в будущее энергетического спуска. Если эти люди смогут выжить и преуспеть в очень краткосрочном узком месте дефляционного экономического коллапса, тогда они смогут оказать очень положительное влияние на системы, которые возникнут после коллапса. Это очень альтруистическая стратегия, которую я публично поддерживал. (22)
Всегда существовали сильные этические, стратегические и практические основания для пермакультуры и активизма переходного периода, чтобы сосредоточиться на одновременном изъятии активов из деструктивных централизованных систем и их реинвестировании в развитие экономики домохозяйств и сообществ. В Австралии в начале 1980-х годов на отказ от инвестиций в производителей табака и оружия и переход к более активному инвестиционному выбору повлиял активизм пермакультуры.
Поскольку климатические активисты используют силу отчуждения как одну из немногих перспектив использования быстрого перехода от угольной и других отраслей ископаемого топлива, было бы полезно показать, как это может вписаться в более целостную структуру для инвестиций и отчуждения, основанную на принципах пермакультуры .
Во-первых, изъятие инвестиций всегда должно уравновешиваться сознательным планом реинвестирования, который не просто воссоздает проблемы в новой форме. Как и в случае с парадоксом Джевонса, существует множество примеров эффектов отскока. Например, экономия на счетах за электроэнергию за счет солнечной энергии приводит к более частым полетам за границу на самолетах.
Во-вторых, инвестиции - это не просто деньги, а наше время, навыки и активы. Часто именно эти неденежные активы могут быть наиболее эффективно использованы, в то время как наши финансы связаны с системами, которые создают те самые проблемы, которых мы хотим избежать.
В-третьих, инвестиционный менталитет предполагает возврат, но в дефляционном мире защита капитальных активов более важна, чем любые ожидания дохода. Принятая мудрость не класть все яйца в одну корзину становится более важной в неопределенном будущем.
Помимо любых рамок, характеризующих то, во что мы должны инвестировать (например, в возобновляемую, а не ископаемую энергию), наиболее мощный сдвиг происходит, когда мы извлекаем ресурсы из верхней части глобальной финансовой пищевой цепи и реинвестируем на самом локальном уровне.
В разделе «Планирование действий по энергетическому снижению» (23) мы писали;
В доиндустриальном обществе неденежная экономика домохозяйства и общества, основанная на любви, взаимности, подарках и бартере, составляла основную часть экономики, и в результате спада энергетики произойдет быстрое расширение этой экономики с нынешней очень низкой базы. Сельские общины, которые сохранили большую часть этой неденежной экономики и имеют лучший доступ к неденежным природным ресурсам (вода, дрова, продукты питания и т. Д.), находятся в лучшем положении для получения выгоды от спада энергии, чем урбанизированные общины.