председателя КГБ В.Бакатина, в 1991 г. численность сотрудников этой организации
35 Независимая газета, 14.11.1998.
36 Экономическая наука современной России № 1, 1999, с. 15.
составляла 720 тыс. человек, включая погранвойска (220 тыс. человек)37. Это больше, чем в
США, больше, чем во всей Западной Европе. КГБ имел свои НИИ, вузы, силы специального
назначения – дивизии, диверсионные и особые подразделения типа “Альфа”, “Каскад”,
“Зенит”. Но главное, он имел несметную армию тайных осведомителей, так называемых
стукачей. По имеющимся оценкам, возможно, 30% взрослого населения страны
сотрудничало в этом качестве с КГБ 38. И когда СССР уже стал разваливаться под влиянием
внутренних противоречий, нарастания национально-освободительного движения в
республиках, КГБ возглавил подготовку и проведение августовского путча 1991 г., чтобы не
дать стране встать на путь свободного экономического и политического развития. Вот что
писал бывший гекечепист и Председатель КГБ СССР В.Крючков ещё в декабре 1990 г. в
своей докладной записке М.Горбачёву: “С учётом особенностей структуры экономики
СССР, невосприятия значительной частью граждан даже примитивных форм рыночных
отношений требует большой осмотрительности, осторожности и выверенности каждый
последующий шаг при решении проблемы перехода к рынку. Расчёт на форсированное
внедрение рыночных отношений может обойтись стране непомерно дорого... Анализ
сложившейся ситуации требует серьёзного критического осмысления того, насколько
адекватны сформулированные почти шесть лет назад понятия демократизации и гласности
их нынешнему практическому воплощению. Нельзя не видеть, что на определенном этапе
антисоциалистические круги осуществили подмену их содержания, навязывают обществу
видение перестройки не как обновления социализма, а как неизбежное возвращение в
“русло мировой цивилизации” – капитализма”39.
Всё это очень созвучно нынешним настроениям оппозиции реформам в российском
обществе, которая не прочь восстановить старую СМЭ. Вспомним, что после неудачного
августовского путча в 1991 г., ареста организаторов ГКЧП во главе с реальным его
руководителем В.Крючковым и запретом КПСС образовался вакуум на стороне
политической оппозиции. Однако постепенно этот вакуум заполнялся новой крепнущей
оппозицией сначала во главе с Р.Хасбулатовым, затем Г.Зюгановым.
В годы брежневизма, казалось, что страна совсем утратила силы и способности к
развитию. Но советская экономическая наука и особенно партийная пропаганда по-
прежнему взахлёб выявляли успехи и преимущества социализма как общественной системы, успехи и преимущества его экономической модели.
К сожалению, советская экономическая наука ни разу не сказала, что выбор
сталинской экономической модели для нашей страны был огромной политической и
экономической ошибкой. Наибольшее, на что эта наука оказалась способна, уже после
смерти Сталина, точнее с начала 60-х годов, – предлагать эту модель по-разному
корректировать, улучшать, совершенствовать, насыщая какими-то элементами рынка, и
направлять в сторону формирования так называемого “рыночного социализма”. Эта наука
никогда не предлагала сложившуюся при Сталине экономическую модель разрушить или
отказаться от неё, что предлагали в 60-80-е годы отдельные польские и венгерские
экономисты. Права академик Т.Заславская, когда отметила, что советская экономическая
наука “оказалась бессильной понять подлинную природу советского общества, закономерности и механизм его развития, чрезмерно идеологизированное общественное
сознание во многом утратило способность к критике, перестало отличать ложь от истины, стало очень консервативным”40. И не менее прав академик С.Шаталин, который также
честно признал, что “многие наши представления о социалистической экономике, её
неотъемлемых чертах были попросту ложными. Их следует пересмотреть”41. Речь идёт о
37 Е.Альбац. Мина замедленного действия, с. 28.
38 Там же, с. 60.
39 Там же. Приложение.
40 Российская экономика на новых путях, №2, 1997, с. 10.
41 Переход к рынку: борьба мнений. М., Наука, 1993, с. 44.
“научном” приукрашивании образа социализма и его экономики, столь типичном для
советской экономической науки.