— Что они делают?
— Мало кто знает это. Те, которые погибают в объятиях Теней — возрождаются без памяти, забывают все напрочь, даже если они были помнящими. Существует мнение, что они портят наши души, превращают в демонов. Люди, принявшие смерть от Тени хотя бы пару раз, обычно становятся изгоями на десятки лет. Говорят, в людоедов и прочих 'внештатных сотрудников' ада превращаются тоже вследствие порчи. Хотя с людоедами как раз все намного проще и прозаичней.
— Поиск хоть какого-то удовольствия?
— Точно.
— Убитый людоед становится при перерождении снова нормальным?
Макс медленно покачал головой:
— В том-то и дело, что нет. Все людоеды — помнящие, им нельзя устроить то, что Святой называет 'обнулением'. То же самое касается и других нездоровых личностей… Каннибалы, маньяки, шизофреники — они тут уже не заключенные, скорее сотрудники, помогающие наказывать остальных добровольно, с радостью. Те людоеды, которые напали на селение, где нас держали — это орда, которая кочует между островами и вырезает всех остальных.
— Острова?
— Так условно называют места, заселенные людьми, вроде этого, где мы с тобой. На нашем острове — три крупных города, в двух из которых живут люди, несколько городов поменьше, а также мелкие села. Особо отчаянные умудряются отстроить поселения прямо в болоте. А вокруг всего этого — обширные пустоши, которые невозможно пересечь. Тут это болото, в других местах — ледяные просторы, безводные пустыни и так далее. Собственно, вот и ответ на твой вопрос, почему здесь так мало людей, если это ад. Пределов сего мира не знает никто, и таких 'островов' может быть как угодно много.
Кирсан обдумал услышанное.
— А откуда известно про другие места, если пустошь нельзя пересечь?
— Если ты дойдешь до некоторой границы 'острова', двигаясь от центра на условный север — попадешь на противоположную, южную сторону границы и, продолжая двигаться по прямой, опять выйдешь к нашему острову. Но есть некоторые люди, их называют болотоходцами. Они способны при определенной доле везения перебраться с острова на остров. Говорят, такое под силу лишь тому, у кого в душе — теневая порча. Так вот, орды каннибалов обычно кочуют по островам благодаря проводникам-болотоходцам, питаясь по пути слабейшими из своего числа.
— Хм. Если разбить орду — людоеды возродятся там же, где были убиты?
Вогель покачал головой:
— Нет. Каждый появится в своем, так сказать, порту приписки. И при первом же случае примкнет к новой орде. Каждая орда состоит из выходцев с разных островов, их объединяет только жажда крови и мяса.
— Получается, тут Тени заправляют вместо чертей?
— Не думаю. У них нет власти за пределами ими же созданных городов, и то, они присутствуют в них только во время стройки и в самом конце. Святой называет их субподрядчиками. А присматривает за ними Наблюдатель.
— Вот оно как, — с интересом сказал Кирсан, — а можно поподробней с этого места?
Немец усмехнулся:
— Да не вопрос. Те, которые его видели, говорят, что это тип с костлявыми руками, в капюшоне, под которым чернота и не видно лица, и сутане типа монашеской, под которой нет ног. Он так и висит над землей. Самое примечательное — при нем есть Гроссбух, в котором можно прочесть все про свои грехи.
— Чем дальше, тем интересней. И как заполучить этот… Гроссбух? Украсть?
— Зачем украсть. Он дает почитать всем желающим, которые сумеют до него добраться. Наблюдатель безобиден, в отличие от Теней, но, к сожалению, не отличается общительностью. Он здесь вроде инспектора, следит, чтобы тут все происходило согласно плану. Чей это план, кто тут главный — Наблюдатель не скажет.
Когда работы по приготовлению оружия были завершены, Макс сказал:
— Значит, делаем так. На первом этаже зомби по меньшей мере сорок, я их видел, когда ходил за водой. Может, больше. Прямо сейчас все они прямо под нами, точнее, под тобой и твоей подружкой, которые из них чьи — сами уже разбирайтесь. Я спущусь осторожно вниз, чтобы не привлекать их внимания, осмотрюсь и подам сигнал — свистну. Вы должны будете быстро добежать до лестничной клетки и спуститься. Я, если что, прикрою. После этого делаем ноги и не останавливаемся, пока не доберемся до нашего поселка, впрочем, главное — выбраться за город, там мертвяки за нами не погонятся.
— Ты уверен?
— Разумеется. Мертвецы никогда не встречаются за пределами городов.
Кирсан чуть подумал. Город ведь не тот, где их с Игнатом подстерегла засада.
— Постой, Макс. Меня схватили не здесь, в другом городе, не таком заброшенном, как этот. И зомби, которые за мной гонялись, были там. Получается, в каждом городе есть кадавры, которым я чем-то не угодил?
— Странный ты парень. Я ведь уже говорил тебе — это мертвецы, умершие от твоих рук. В какой бы город ты не входил — они уже там и ждут тебя.
Разведчик покачал головой:
— Не может такого быть. Это какая-то ошибка.
— Буди свою подружку, — сказал Макс повернулся и пошел к лестнице, отодвинул баррикаду, затем обернулся: — я тебе секрет открою. Все так говорят поначалу — что это ошибка. Что они не должны были попасть в ад. Я и сам так думал. Но — нет никаких ошибок. Увы и ах — тот, кто выносит нам приговоры, всеведущ и непогрешим.