Впервые за две недели я выспался так, что проснулся сам, а не от побудки дежурного. Нас, основную группу никто не беспокоил, полное обеспечение лагеря, готовку и кормежку собак взяли на себя наши товарищи. Встал я вовремя, чтобы проводить Сизова в путь.
Старший боцман со своими инуитами уходил передовым отрядом на лед Северного Ледовитого океана. Они пройдут ровно столько, на сколько им хватит припасов, оставят свой груз, заложив новый склад, а потом вернутся в стартовый лагерь, и не задерживаясь отправятся на зимовку. Потом так же поступит Корнеев и Куницкий. По моим расчетам парни таким образом проложат нам дорогу километров на триста-четыреста, ну а дальше мы пойдем сами, рассчитывая только на свои силы.
За эти месяцы и за эти походы, что офицеры авизо провели бок о бок со своими спутниками эскимосами, они сильно поменялись. Сизова почти нельзя отличить от окружающих его инуитов, и дело тут не в одежде, которая у всех была одинаковая. Обветренное и загорелое лицо потемнело, возле постоянно прищуренных глаз появились морщины, а седая борода скрывала его европейское происхождение, не хуже актерского грима. Вылитый эскимос! Он даже общается на их языке лучше любого из нас, изучив его почти в совершенстве. Дружная у него команда получилась, видимо потому, что бывший плотник сам был простого происхождения и без надобности «начальника не включал». Всё у них в команде построено на взаимном уважении, и инуиты готовы за своим старшим идти куда угодно. Перед отправлением они шутят и смеются, подкалывая друг друга. На них даже смотреть приятно.
Другое дело команды Корнеева и Куницина. Там чувствуется дистанция между коренными гренландцами и их работодателями. Ну оно и понятно, кадровые морские офицеры привыкли так общаться с нижними чинами, чтобы не возникало панибратства. Только вот разница между дисциплиной в армии, и дисциплиной в племени инуитов огромна. В армии и на флоте всё построено на принуждении, а в обществе эскимосов главную роль играет заложенная веками традиция подчиняться старшим и более опытным товарищам. Хотя никакого пренебрежения и Егор с Фролом к своим спутникам не проявляют. Но всё же, до команды Сизова им как до луны. Поэтому Сизов со своим отрядом и был мною выбран в качестве авангарда.
— Ну давай Карп Фадеевич, удачи тебе! — Я по-дружески обнял Сизова — Будьте аккуратнее, всё же вы теперь не на твердой земле, и даже не на леднике. Смотрите на состояние льда, обходите торосы и полыньи, не надо мне чтобы вы прямой путь выбирали, выбирайте безопасный, даже если пройдете меньше запланированного.
— Всё будет нормально командир. — Сизов кажется был тронут моей заботой, мне даже на минуту показалось, что у него покраснели глаза — Мои аборигены мужики опытные, с ними я как за каменной стеной. Они лед чувствуют, они его знают. Вот ты знал, например, что для обозначения снега и льда в их языке больше пятидесяти слов есть⁈ Для каждого льда и снега своё!
— Знаю — Я рассмеялся. Тупун во время наших походов мне о многом рассказал — Сам был в шоке, когда узнал. Но всё же, побереги себя. Тебе первым идти, тебе первым и возвращаться, от тебя многое зависит. И знай, что если бы не вы, то у нас бы даже сюда дойти не получилось, я это очень ценю.
— Да ладно, одно дело делаем — Отмахнулся от похвалы Сизов, однако было видно, что ему приятно — Главное, чтобы у вас всё вышло, чтобы не зря.
— Мы постараемся Фадеич, очень постараемся. — Давать пустые обещания я не стал, это север, а тут что угодно может случится в любой момент. — Ну давай, не буду задерживать, с богом!
Всё пока шло по плану. С промежутком в один день все три вспомогательные группы ушли на маршрут. За эти дни мы тоже сделали всё, что запланировали. Построенные из снега станции наблюдений за приборами мы установили на следующий же день после прибытия. На вершине ближайшего холма встала незаконченная иглу, без купола, в которой Чарли разместил обсерваторию. В условиях полярного дня следить за звездами было невозможно даже в сумерках, но Чарли собирался проводить телескопические и спектральные наблюдения за Солнцем и Луной. По словам Чарли, Северный полюс, предлагает особые условия для астрономических наблюдений, так как там в течение шести месяцев длится полярный день. Это позволяет проводить непрерывные наблюдения за определенными участками неба, что затруднительно в других регионах.
Разделившись на две группы, мы так же провели частичное картографирования побережья мыса Волкова, потратив на это ещё один день, ну а остальное время мы занимались приведением снаряжения в порядок, готовясь к выходу.