Бильбо тем временем колдовал над чайником и заваркой. Он все еще не мог прийти в себя от изумления и окончательно поверить, что все это происходит на самом деле - внезапное появление на пороге Двалина и Дис походило на один из его странных снов, которые всегда исчезали с рассветом. Он поставил воду закипать и наконец-то смог украдкой как следует разглядеть сестру Торина.
Она была красивой. Совсем такой, как описывал ее Двалин. Густые темные волосы были уложены в тугой пучок на затылке, но несколько прядей, оставленных свободными, блестящим покрывалом окутывали плечи. Тонкие косички, проглядывающие среди них, украшены металлическими зажимами. Борода казалась остриженной – почти так же коротко, как у Торина, - но на подбородке была заплетена в две косички, скрепленные ярко-голубыми самоцветами.
Ее губы, нос, щеки… Она унаследовала фамильные черты один в один с Торином. Рот изгибался в улыбке совсем как у Фили. А в наклоне головы Бильбо виделся Кили, который точно так же поворачивался ко всякому, кто бы с ним ни заговорил. Но вот глаза… глубокие синие омуты, в которые Бильбо не желал смотреть слишком пристально, чтобы не бередить старые раны. Глаза Торина на чужом лице… это было так странно и жутко, что он с трудом подавлял желание отшатнуться, когда ловил на себе ее взгляд.
Поэтому он суетился в дальнем углу кухни, пока мог, а потом разлил чай по чашкам и подал его гостям, стараясь смотреть исключительно на Двалина.
- Так как вы здесь… в общем, что привело вас в Хоббитон? – спросил он, усаживаясь за стол. – Не то, чтобы я против, конечно! – тут же поспешно добавил он. – Но… вы проделали весьма долгий путь.
Сказав это, Бильбо смущенно уткнулся в свою чашку. В последнее время он наловчился выпроваживать нежеланных гостей, осыпая их изящными оскорблениями, но все-таки делал это не с порога и не так в лоб – а сегодня вечером невольно превзошел в этом сам себя.
- Мы направляемся в Эребор, парень, - ответил Двалин, который тоже с самым унылым видом гипнотизировал свою чашку с чаем.
- А вы разве еще не?.. – удивился Бильбо. Он помнил, что Двалин ушел в Синие горы, но полагал, что гном постарался вернуться в Эребор так скоро, как только смог. А прошли уже годы.
- Нет. – Как ни странно, ему ответила Дис, хотя Бильбо так и не смог поднять на нее глаза. – Мне нужно было время, - пояснила она, задумчиво крутя чашку в руках. – Но я должна вернуться в родной дом, чтобы… почтить память тех, кто отдал за него жизнь.
Двалин потянулся к ней, накрыл ее руку своей и легонько сжал. Черты его лица удивительно смягчились – таким Бильбо мрачного гнома еще никогда не видел.
- Дело ведь не только в тебе было, - пробурчал он. – Мне тоже требовалось время…
Бильбо молча смотрел на них, вспоминая разговор с Двалином, случившийся давным-давно в доме Беорна. Глядя на непривычно открытое лицо гнома, он невольно проникался надеждой, от которой губы сами собой разъезжались в улыбку, - надеждой, что эти двое все-таки нашли утешение друг в друге.
В конце концов, хоть чья-то история должна была окончиться хорошо. Бильбо даже ощутил укол недостойной зависти, но тут же вспомнил, что Дис потеряла обоих сыновей и брата. Эта мысль отрезвила похлеще ледяной воды, вылитой за шиворот, и он немедленно устыдился.
- Я рассказал Дис все о нашем путешествии, - сказал Двалин, исподлобья поглядывая на Бильбо. – Она захотела увидеться с тобой, вот мы и пришли.
Дис метнула на него суровый взгляд.
- Не вали все на меня, Двалин, это невежливо. Ты не меньше моего хотел повидать Бильбо.
Двалину хватило совести покраснеть. Он нахмурился и одарил сестру Торина не менее суровым взглядом.
- И он прекрасно об этом знает. Ни к чему рассказывать ему обо всех треклятых чувствах, которые я испытываю!
Дис уже набрала воздуха в грудь, чтобы ответить, но тут Бильбо, не сдержавшись, хихикнул. Она немедленно повернулась к нему и посмотрела столь пристально, что он опять опустил голову, не в силах выдержать знакомое пламя горящего синего взгляда.
Они посидели еще немного, разговаривая обо всем и ни о чем. Вернее, Бильбо больше помалкивал и слушал, как гномы, перебивая друг друга, рассказывали ему о своих приключениях по пути из Синих гор. Наконец, глубокой ночью Двалин заявил, что отправляется спать, и действительно ушел, оставив Бильбо и Дис на кухне вдвоем. Бильбо тут же поспешил занять себя посудой и в суете даже не заметил, что Дис подозрительно притихла, с любопытством глядя на него.
- Я в самом деле так похожа на него?
Пальцы Бильбо так отчаянно сжали чашку, что та едва не треснула. Он пораженно застыл, не в силах обернуться и посмотреть на Дис. Слишком долго и - как оказалось – слишком очевидно он избегал ее взгляда. К тому же, было мучительно стыдно.
Скрипнул отодвигаемый стул, а потом послышались легкие шаги. Дис подошла ближе, вынула из его неподвижных пальцев чашку и поставила ее в таз для мытья посуды. Бильбо вздохнул, чувствуя, что Дис не позволит оставить свой вопрос без ответа, а врать ей он не мог.
- Да. Ты очень похожа на Торина.
Имя обожгло губы пеплом и кровью. Он уже очень давно не произносил его вслух.
- Только гораздо красивее, правда? – ее тон был нарочито легок, но Бильбо все равно ловил в нем тень усталой скорби – точно такой же, что тяжким грузом лежала на его плечах. Он попытался улыбнуться, но вместо улыбки вышла жалкая гримаса.
- На холме, что над твоей норой, можно подышать воздухом? – спросила вдруг Дис, ткнув пальцем вверх. Бильбо кивнул.
- Отлично. Пошли.
Она вяла его под руку и увлекла за собой. Бильбо показал ей скамейку, которую заливал свет яркой летней луны. Ощущение нереальности опять нахлынуло на него, пока он взбирался на холм, пока смотрел, как Дис устраивается поудобнее, раскуривает трубку и спрашивает, захватил ли он свою. Бильбо бездумно вытащил ее, и лишь когда глаза Дис пораженно расширились, вспомнил, что везде носил с собой трубку Кили, и на этот раз она оказалась за пазухой. Смешавшись, он попытался спрятать руки за спину, но Дис вцепилась в его запястье крепкой хваткой.
- Нет, не надо, Бильбо. Просто я не ожидала увидеть эту вещь здесь, вот и все. – Она смотрела на трубку с неизбывным страданием, и Бильбо знал наверняка, что все его беды и мучения от потери любимых были вполне сравнимы с болью, которую переживала сейчас эта гномка.
- Он всегда слишком небрежно обращался с ней, - Дис взяла трубку Кили и зажгла ее. – Не раз пеняла ему на это, но он лишь смеялся, говорил, что дерево крепкое и ничего ему не сделается.
Бильбо смотрел на ее лицо, сиявшее в лунном свете, и с ужасом чувствовал подступающие слезы. Он ведь был там, видел, как умирают ее сыновья и ее брат. Он проводил их в последний путь, смог проститься и оплакать. А Дис… она узнала о гибели родных от посторонних, она провела месяцы в мучительной тревоге о тех единственных, кто остался ее семьей, а дождалась только страшной вести о том, что их больше нет…
- Хочешь взять ее себе? – спросил Бильбо, кивнув на трубку. – Думаю, она должна остаться у тебя.
Дис покачала головой.
- Она твоя, Бильбо.
Он не стал спорить. Взял трубку обратно и запрокинул лицо к луне. Молчание надолго окутало их.
- Двалин сказал, что рассказал тебе все о нашем путешествии, - наконец, нерешительно проговорил Бильбо и умолк.
Дис покосилась на него.
- Ты хочешь знать, рассказал ли он о вас – о тебе и моем брате?
Бильбо кивнул, по-прежнему глядя на луну, и вдруг ощутил на щеке теплые пальцы – Дис настойчиво пыталась заглянуть ему в глаза, и у него не осталось выбора. Бильбо медленно повернул голову и посмотрел на нее.
- Не позволяй воспоминаниям сокрушить тебя.
Бильбо сморгнул непрошенные слезы, упрямо глядя куда угодно, только не в глаза Дис.