Игорь (Юрий Колокольников) и Виктор Михайлович (Александр Ильин-мл.) очень колоритны, только понять их можно, если читал книгу. Сильные сцены с писателем-самоубийцей, но от него веет застарелым инфантилизмом, и в самоубийство не веришь – в книге писателю всего 19 лет, он ещё со школы одержим суицидом, а Иван Дорн воспринимается как сложившийся взрослый человек. Петров в исполнении Семёна Серзина поначалу интересен и даже загадочен, похож на Раскольникова, идущего на «дело», однако особого сочувствия не вызывает, какой-то он, используя словарь автора, снулый – пустой, безразличный, никакого «дела» у него нет. Однако тут вина не актёров, скорее режиссёра и литературного первоисточника.
Тем не менее действие захватывает, если после первого финала выступили слёзы просветления, то после второго к ним примешалась идиотская счастливая улыбка (в книге таких эмоциональных взлётов нет). Абсурд и ужасы первой части отступили, все выздоровели; после прикосновения горячей ладошки ребёнка мистически торжествуют семейные ценности (Снегурочка Марина отменяет решение об аборте!); а покойник (в исполнении рэпера Хаски) вообще воскресает. И бежит себе по январским лужам в светлое будущее. И чувствуется не только надежда, но и уверенность в том, что надо жить, каким бы ужасным ни казалось всё вокруг. Всё это было крайне непривычно, так как после просмотра большинства шедевров этого направления почти всегда возникают два желания: напиться и повеситься, потому-то они и проваливаются в прокате, а здесь… Кстати, может быть, этот свет в конце екатеринбургского туннеля и ослепил жюри в Каннах – ввиду недостаточной беспросветности фильм остался без главных призов.
Вот такой мне пригрезился счастливый поворот в фильме, а значит, и в целом направлении отечественного кинематографа, поскольку Серебренников один из его лидеров. Наше так называемое авторское кино держится не на народной любви, а на «штыках» либеральной критики, поддержке международных кинофестивалей и на западных ценностях (последние фильмы Серебренникова, Звягинцева и других финансируются из-за рубежа). Когда же окончательно спадёт этот «гриппозный» морок? Когда же наши добры молодцы выберутся из-под плиты, под которую их загнали каннские, берлинские, оскаровские и прочие чародеи?
14.09.21
Ненастоящий человек
Пётр Фёдоров
Павел Кадочников
«Лётчик» Рената Давлетьярова на экранах России
После того что наши кинематографисты сделали с уникальным подвигом Михаила Девятаева, ожидать можно было любой, самой мерзкой перелицовки подвига Алексея Маресьева. Напомним, в фильме Тимура Бекмамбетова, для многих зачеркнувшем его предыдущую режиссёрско-продюсерскую деятельность, фантастический угон самолёта с нацистской авиабазы безбожно извратили, попутно оклеветав героя. Его другом сделали предателя, перешедшего на сторону нацистов. А главным нравственным достижением Девятаева, так сказать, духовным подвигом представлено то, что он простил подонка-нациста и никому не рассказал о его предательстве.
В фильме Давлетьярова такой подлости нет. Есть конъюнктурные ухищрения. Сценарий намеренно не имеет почти ничего общего с замечательной «Повестью о настоящем человеке» Бориса Полевого. В фильме, как нам объяснили в титрах, собирательный образ, потому что не один Алексей Маресьев вернулся в строй после потери ступни.
Ренат Давлетьяров вместе с Алексеем Тимошкиным и Сергеем Ашкенази писал сценарий, имея в виду, видимо, широкую молодёжную аудиторию. Надеясь, что, воспитанная на голливудском попкорне, она воспримет эту историю как свою. Именно поэтому мы видим знакомые элементы из «Выжившего» (герой сплавляется на льдине по реке, воюет со зверьём), компьютерных игр, в которых самолёты чёрт-те что вытворяют в воздухе, и мелодраматические любовные сцены, которые почему-то должны быть в каждом новом фильме про войну. Режиссёр добросовестно воплощает этот среднеарифметический замысел, актёр Пётр Фёдоров добросовестно оправдывает ситуации, которые его герою подстраивают сценаристы. Мы узнали, что главными врагами, преследующими героя, были волки, которые страшнее и опаснее нацистов.