- Еще выжившие? – спросил Кириллов.
- Тихо, - прошипел Сидоренко, склонился к самому уху стажера и коротко скомандовал. – За мной.
Тускло блеснуло, исчезая в кустах импровизированное мачете - Сидоренко нырнул во тьму.
Кириллов стащил с лежанки рюкзак и, закидывая его на ходу за спину, поспешил за Иваном.
Сидоренко двигался быстро и уверенно, практически не издавая шума, перепрыгивая через поваленные деревья, иногда замирая, пытаясь сориентироваться в кромешной тьме. Только эти короткие остановки помогали Кириллову не отставать.
- И что, надо вот так ломиться через лес? – громким шепотом Кириллов окрикнул Ивана. – Не видно ж ни хрена!
Сидоренко остановился, развернулся вполоборота и схватил Леху за лямку рюкзака.
- Тихо, стажер, – зашипел на него Иван, отвернулся, вглядываясь в джунгли, будто что-то можно было разглядеть в этом мраке.
- Да что - тихо-то? Ты три часа назад рубил лес как дровосек и матом орал на гектар вокруг. Как любовник дровосека. А сейчас… аагрх…
Ударом под дых Сидоренко прервал тираду Кириллова.
- Это тебе за дровосека, - прошипел в ухо Сидоренко. Кириллов согнулся от боли. – А это я нашел возле нашей стоянки. – Иван взял Леху за руку и вложил в ладонь тонкий деревянный предмет, похожий на ощупь на длинную зубочистку.
- Сука… – сдавленно прохрипел Кириллов, коротко и шумно вдохнул несколько раз и поднес предмет к глазам. Сквозь накатившие от удушья слезы Леха рассматривал «зубочистку». Остро заточенная с одного конца палочка. К другому аккуратными тонкими витками древесного волокна примотаны короткие мягкие перья. Ну да. Перья. Вроде как даже цветные. Хрен в темноте разберешь.
- И что это? – недоуменно спросил Кириллов, наконец сумев сделать глубокий вдох. Обидно было получить под дых второй раз за десять минут ни за что. Ну почти ни за что.
- Стажер, ты что Купера не читал? – изумился Сидоренко.
- Кого? – опешил Кириллов.
- Ну Купер, Майн Рид, Белов с Кинжаловым в конце концов? Нет? – Сидоренко с недоверием посмотрел на Леху, - ну вы поколение… Дротик это, Леша. Обычный дротик. Может даже ядом обработанный. Смотри не уколись. – Сидоренко отпустил Кириллова и сделал пару шагов. Замер, прислушиваясь.
- Какой, на хрен дротик? – прошептал Кириллов. – Что это вообще значит?
- А значит это ровно одно, стажер, - Сидоренко все также пытался что-то рассмотреть в джунглях, - мы с тобой на территории племени. Дикого и первобытного. «Зеленый ад» смотрел?
- Блеванул в середине сеанса, - Кириллов задумчиво вертел дротик у самого лица.
Не может быть. Какое, в жопу, племя? Мы ж не в дельте Амазонки. От Майями еще минут сорок на северо-восток тянули. Бермуды это, как пить дать. А он псих. Этот Иван Сидоренко. Прет через джунгли как по ночной Ленинградке. Удачу испытывает. Мало ему было крушения. На хер его…
В мысли вновь вмешались глухие удары. На этот раз значительно ближе.
- Двигай, - скомандовал Сидоренко и вновь нырнул в темноту.
- Да блядь, - сдавленно прошипел Кириллов и, поколебавшись секунду, решая, не вернуться ли ему обратно к дымящему двигателю, но все же постановив, что псих или нет, но Иван – мужик бывалый, и с ним пока оставаться безопаснее, поспешил следом.
Леха старался не думать о том, что таится в ночных джунглях. Продвигаться и днем было нелегко, сейчас же каждая ветка норовила выколоть глаз, каждый торчащий корень хотел сломать ногу. Таинственные туземцы, обронившие потенциально ядовитый дротик, не выходили из головы, и двигающиеся тени мерещились между деревьев. Кириллов покрепче сжал дротик в ладони.
Бред полнейший. Да мало ли откуда тут эта штука. Игрушка из самолета выпала. Ну какое племя? И что этот идиот сказки придумывает? Купер Майнридович. У меня ведь и так богатое воображение, стресс и ночной лес в тропиках. Нет тут никого. Только бедолаги, которым повезло точно так же остаться в живых, рубят ветки для костра…
Спустя долгие минуты бега сквозь ночной лес впереди они увидели свет. Сидоренко остановился, опустился на одно колено, вслушиваясь. Кириллов не слышал вообще ничего, так как сердце колотило в ушах набатом пьяного звонаря. Свет был желтого оттенка и дрожал.
А вот и костер.
Несколько десятков секунд прошло, прежде чем Сидоренко поднялся в полный рост.
- Твою ж мать, - выругался он вполголоса. – Пойдем, стажер, - махнул он Кириллову.
Еще через минуту они вышли к поляне. На ровной открытой местности вокруг чадящего сырыми дровами костра сидели люди. Из леса вышел мужчина, волоча пальмовые ветви одной рукой, в другой сжимая изделие-близнец мачете Сидоренко.
- Священник, проститутка и тюремный надзиратель входят в бар, - голос старшего бортпроводника Максима Стубия было сложно спутать с чьим-либо еще.