Последние недели третьей четверти выдались тяжёлыми. Контрольные и самостоятельные работы забирали силы и время, и пока девчонки из-за стресса злоупотребляли сладостями, Леся не могла ничего в себя засунуть. Так действовал на неё стресс - отсутствием аппетита и расстройством желудка. Неосознанно все порции сократились в два раза, а вместо полноценного ужина Нечаева выпивала лишь стакан кефира. В девять вечера она отрубалась не в состоянии даже держать глаза открытыми. Она стала нервной и вялой, а каждый раз, вставая, чувствовала головокружение и опиралась на что-нибудь, чтобы не рухнуть.
Зато вес наконец сдвинулся с мёртвой точки. За две недели зачётов она похудела. Похудела. Она улыбалась так, что сводило щёки, и была невероятно счастлива; ей было так хорошо, что даже поверить в это было сложно. Нечаева не только отлично закончила четверть, но и преобразилась. Олеся была впервые за долгое время довольна собой. Гордость заслонила собой ненависть к себе, и даже показалось, что всё теперь будет отлично и дальше только лучше. Наконец изменения стали заметны невооруженным глазом.
Нечаева крутилась у зеркала и с восхищением рассматривала новую себя, с воодушевлением копалась в гардеробной в поисках шмоток, которые были бы ей по размеру. Однажды, пока родители были на работе, она залезла в их шкаф с одеждой и обшарила все мамины полки. Не всё, но многое из маминого гардероба теперь Лесе подходило. Это ей ужасно льстило.
- Ты такая тоненькая стала, Леська, - сказала ей мама, когда Олеся устроила им с отцом «показ мод», чтобы выпросить новые джинсы и джемпер. - И детская припухлость ушла. Вон, личико как заострилось!
- Вытянулась, наверное, - пожала плечами она, умолчав правду. - Повзрослела.
В первый день весенних каникул Олеся наконец удостоила Вику с Дашей своим присутствием на очередной вечерней прогулке, и девочки были так поражены изменениями, что даже не нашли в себе сил злиться на подругу.
- Блин, Леся, ты просто красотка! - как завороженная Даша наблюдала за движениями похудевшей подруги.
- Да-а, - подхватила Вика, не веря своим глазам. - Артём теперь точно твой.
Сначала Олеся хотела спросить Викусю, о чём вообще идёт речь, но вовремя вспомнила и сконфуженно улыбнулась. Она уже давно забыла, для кого начинала худеть. Мысль о том, что все эти усилия были приложены для того, чтобы понравиться какому-то парню, заставила Лесю покрыться стыдливым румянцем. Об Артёме она уже давно не думала. Теперь она была зациклена на себе.
- Сколько ты в итоге скинула? - поинтересовалась Дашка.
- Восемь килограммов, - ответила она, самодовольно задрав подбородок.
- Впечатляет!
- Надеюсь, на этом всё? - спросила Вика.
Леся подруге не ответила, только промычала что-то невнятное, потому что сама не знала ответа. С начала похудения прошло около трёх месяцев, но ей казалось, что такой образ жизни она вела всегда. Она больше не знала, как жить по-другому: не голодая, не ограничивая себя, не ненавидя своё тело и свою личность. Если Леся закончит тотальный контроль, то лишится смысла жизни.
Олеся стала забывать о будущем, о масштабных целях, которые поставила уже давно, и теперь жила сегодняшним днём, от взвешивания до взвешивания. Её мир, прежде яркий и безграничный, сузился до ванной комнаты, где были сантиметры, которыми она делала замеры, большое настенное зеркало и весы.
Возможно, стоило вспомнить о своих мечтах и планах после окончания школы. Подумать о чём-то более важном и значащем, чем собственная фигура.
Однако как только Олеся вернулась к прежнему рациону, случилась катастрофа. Разверзлась земля и обрушилось небо. За один день она набрала два килограмма! Она едва справилась с желанием зайтись в рыданиях, глядя на резко изменившуюся цифру на весах, тяжело задышала, пытаясь подавить подступающую истерику, а сердце её зашлось в бешеном стуке. Чтобы не упасть от сразившего её шока, ей пришлось опереться на стену.
Олеся шмыгнула носом, встрепенулась. Она встала на весы ещё раз, в надежде на этот раз увидеть другие цифры, но ничего, совсем ничего не изменилось. Как же она себя ненавидела! Какая же она толстая! Как мантра эти слова звучали у неё в голове. Она схватилась за лицо и до боли растёрла слёзы по щекам. Ей хотелось себя наказать, причинить страдания, нанести увечья, ведь именно этого она заслуживает. Она хотела отвлечься от душевной боли болью физической. Олеся с трудом подавила желание схватиться за лезвие и расцарапать себе ноги.