А в том, что ее приметят, выделят, выберут, Жанка нисколько не сомневалась. В клубе вон останешься после кино на танцы, так некоторые парни глаз с тебя не спускают. Взрослых девок стороной обходят, а на тебя зыркают. Посвежее, помоложе им подавай. На ровню себе уж и внимания не обращают, перезрелками кажутся. А какие они перезрелки? Все как будто на месте. Опытнее только стали, умнее, лапать не особо-то позволяют. Да и сами парни хорошо понимают, что здесь ничего не выйдет без серьезных намерений. А с малолетками можно и поиграть, побаловаться, может, какая дурочка и уступит, сплохует, поддастся на уговоры. Парням что, парням потом и горя мало.
Жанка опять потягивается, улыбается каким-то тайным удовольствиям, оглаживает свое нагретое солнцем тело.
Вот и про нее говорят, что отцветет быстро, что она из скороспелой породы. В город надо быстрее, в город. Там и выбор, там и мест для знакомств побольше — парки, дворцы, кинотеатры. Там ведь никто не знает, что она дура набитая, восьмилетки осилить не может. В город скорее, в город. А то, чего доброго, прошляпишь, упустишь время свое. Нечего уж только о баловстве думать, пока еще парни засматриваются, пока еще кожа упругая да блестящая, пока все на ней дыбком держится. Пора уж, пора кой-кого прибрать к рукам. И в городе это сделать гораздо проще, в таком-то народе, в такой-то гуще. Какой парень посмирнее окажется, повлюбчивее, того и свести с ума.
И Жанка очень ясно представила, как она ходит по городу, красивая, рослая, нарядная, даром, что домработница там какая, а уж наряды-то себе обязательно справит, пить-есть не будет, а справит. Купит в первую очередь туфельки наимоднейшие, на толстых высоких каблуках. Платье она сошьет яркое, цветастое, чуть выше колен и с глубоким, где надо, вырезом — есть что приоткрывать, что показывать. Это пусть другие стесняются, у кого везде плоско, как доска, а ей нечего добро прятать. Платье ей обязательно скроят так, чтоб на каждой груди по цветку сидело, по волшебному, аленькому цветочку, которые столько счастья, столько радости обещают. Прическу она начнет в парикмахерской укладывать, волосы, слава богу, позволяют. Пышная, многоэтажная прическа сделает Жанку намного выше и стройнее. Уж какой-нибудь карапет не посмеет сунуться. Одни только дюжие парни станут насылаться в провожатые.
Потом она увидела свою свадьбу, свое сияние в воздушной, прозрачной фате, увидела веселые, хмельные лица гуляющих, восхищенные взгляды на нее, услышала гул богатого, шумного застолья, услышала поздравления, тосты, звон рюмок и звон посуды. Мужа, сидевшего рядом, она еще не совсем представляла, но то, что он будет высокий, сильный и курчавый — это уж непременно.
Потом Жанка тихонько засопела, заотдувалась в раскрытую книгу. И вот уже она катит в легковой машине пыльной проселочной дорогой, в гости, всей семьей, катит в Большие Ключики, куда уж перебрались родители. Муж за рулем, сама она рядом, дети — мальчишка и девочка — на заднем сиденье. Отец с матерью выскочили встречать дорогих гостей, в кои-то веки дочерь наехала, вокруг собрался народ, все ахают, восхищаются: вот и возьми ее, Жанку, какого себе пригожего муженька отхватила, ученого да с машиной, а какие у нее детки хорошие, да как разодеты все! Ну, Жанка, ну, Жанка! Кто бы подумать мог!
Коров Ленка не догнала. Когда она снова выскочила на дорогу, их уж и след простыл, только пыль оседала вдоль дороги.
Ленка прибежала в деревню, кинулась к стайке — корова и телок стояли загнанные, закрытые на перекладину, значит, старуха Кислицина встретила скотину, значит, опять разговоров не оберешься. Овцы тоже нашли себе место в тени двора, лежали, часто поводя боками. Ленка задала корове и телку свежей травы (отец целую копну привез для лошадей), чего им без дела стоять весь день, пусть помаленьку едят; настроилась идти в огород, морковку пополоть, все матери меньше забот, но тут мимо их дома прокатила, шурша колесами машина — новенькая синяя «Волга», таких в Малых Ключиках еще не бывало. Наезжали к бабке Кислициной «Москвичи», «Запорожцы», «Жигули», часто останавливались маленькие, инвалидные машинки, но «Волга» появилась впервые. Узнали, видно, от кого-то про старуху Кислицину. Кто ведь за чем пойдет, то и найдет.
В машине ехали двое — женщина и мужчина. Мужчина сидел за рулем, Ленка успела заметить, что он в желтой, с коротким рукавом, тенниске, что у него светлые, длинные волосы, что он вовсе еще не старый, не скучный, а наоборот, очень какой-то загадочный и непривычный. Женщину Ленка из-за мужчины не разглядела.
«Волга», как и следовало ожидать, свернула к избе старухи Кислициной. Приезжие, видно, еще в Больших Ключиках расспросили, как найти дом знахарки. Ленка бросилась через двор в огород и, боясь отчего-то показываться на глаза приезжим, прокралась, нагнувшись, вдоль частокола дощатой изгороди поближе к машине.