— Такой сильный яд? — явно встревожилась Ортика.
— От яда всяких юных и недопоротых олеандров еще можно откачать, пусть и с последствиями. Но лученосцы впрыскивают не яд. — Я специально сделал голос погромче, чтобы услышали все. — Вместе с изрядной долей анестетика они внедряют в тело жертв свои споры. Те, благодаря кровеносной системе, распространяются по всему организму за несколько часов, а потом просто… прорастают. Смерть долгая и мучительная, и даже с магией в таком случае уже ничего не сделать.
— Бр-р-р! А ну, бегом! — тут же скомандовала Ортика всему семейству.
Как ни странно, команды все послушались. Ну, кроме Инермиса в корзинке. Он тоскливо остался за столом.
Слава всем богам, страшного не произошло. Да я, признаться, специально больше пугал — эта дрянь в моей долине никогда не росла, для нее тут фон недостаточно напитан хаосом. Но как-то вправить мозги неразумным детям надо? Надо. Пусть лучше боятся, чем убьются.
— Как, кстати, эти лученосцы выглядят? — на бегу пропыхтела Ортика.
— Как красивые желтые цветы с шевелящимися листиками вытянутой треугольной формы. У них еще один из лепестков соцветия крупнее остальных и заострен. Вот это и есть «луч», — все же рассказал я. На всякий случай.
— Желтых не было! — радостно пропищали близнецы, слегка зеленоватые от нарисованных мною перспектив.
— Только красные, — покаялась Магнолия. — С ягодами. Но я руками ничего не касалась! Мне Ортика сделала лопатку из бамбука, горшочки из бамбука и щипцы из бамбука! Ими и пересаживала…
Опять! Чертов! Бамбук! Сколько еще раз я услышу и увижу его сегодня вечером?!
— А розог из бамбука она не сделала? Нет? Жа-а-аль… — пробормотал я, входя в низенькую загородку, к которой меня привели. — Так. Это чесоточник. Но ваша домашняя ядовитая диета вполне способна нейтрализовать его легкий яд. Если, конечно, растение не мутировало. Оно кого-нибудь кусало? Только бамбук? Тьфу…
— Такой красивый цветок, а такое неприятное название. — Ортика благоразумно осталась за изгородью вместе с остальными, со мной в загончик вошла только Магнолия.
— Ну, когда существа расчесывают себя до кровоподтеков, им как-то не до красоты. Разве что есть вот такой, обычный чесоточник. А есть алый. И с ним точно не советую встречаться. Он очень редкий, очень лечебный и смертельно опасный. А алым его называют не из-за цвета, а из-за луж крови, которые остаются вокруг. Бедные животные расчесывают себя так, что умирают от кровопотери, даже не успев отойти далеко от растения, мучительно становясь удобрениями.
— Э-э-э… — потупилась Магнолия, схватила меня за рукав и зачем-то оттащила чуть в сторону. А потом поморгала длинными и уже мокрыми ресницами, неэлегантно шмыгнула носом, погрозила кому-то за моей спиной пальцем и спросила: — Как вот эти, да? Но они совсем маленькие и такие милые… Ой! — И снова дернула меня за рукав, оттаскивая еще ближе к ограде. — Фу! Нельзя! Плюнь! Плюнь, я сказала! Плохой чесунчик!
А я почувствовал холодок ниже колена и внезапно понял, что из моих штанов вырван клок.
— Так… Вы сказали, кусачая трава? — припомнил я рассказ взрослых и медленно обернулся. В дальнем углу загона притаились еще два бамбуковых горшка. И там сейчас кто-то сердито шуршал, стараясь разодрать на части кусок моих штанов. Среди листвы то и дело мелькали ярко-алые цветочки уже знакомого растения.
— Мы сказали — три кусачие травы, — вздохнула Ортика, едва ли не водя по земле носком ботинка, как маленький ребенок. — Эти сволочи никого, кроме Магнолии, не слушаются. Потому мы забор и поставили. Неблагодарные, а я еще им крови с кабана нацедила.
— Вы притащили в лагерь мутировавший алый чесоточник, способный передвигаться самостоятельно. — Мой голос звучал ровно и спокойно, но это было лишь затишье перед прорывом плотины: — Вы, демоны вас побери, притащили в лагерь… Стоп! Три кусачие травы? Три?! Где третья?!
Глава 13
И. о. Ортики
— Да вон она, делит с обычным чесоточником твои штаны, — невоспитанно ткнул хвостом в тот самый угол песец. Он так и изображал Нарциссов воротник, даже не дернулся предупредить хозяина, гаденыш, когда самый усатый хулиган из горшка тянулся цапнуть цветочка за штанину.
Тот, правда, не дотягивался. И не дотянулся бы, если бы другая сволочь не подхватила соседский горшок листьями и не приподняла повыше. Спелись!
— Безобразие! — строгим голосом сказала Магнолия, и я едва сдержала смех — малявка скопировала интонации новой леди Ириссэ один в один! — Непослушные дети! Отдайте сейчас же и перестаньте баловаться. А то кровью вечером не полью!