Снизу, из банкетного зала, еще доносились пьяные выкрики, аплодисменты, тосты, а они уже лежали, растянувшись, на его кровати и не спеша, успев утолить первую страсть, ласкали друг друга.
«Никакого сравнения с Юрцом, – расслабленно и сыто думала Алиса. – Ощущения даже рядом не валялись». Юрцом, Юриком звали ее первого постоянного мужчину. Он исполнял характерные роли в Бараблинском народном театре и до поры представлялся Алисе чуть ли не самым распрекрасным принцем. «И не встреть я Андрея, так бы, дура, Юрца за Дориана Грея всю жизнь и считала...» – покаянно думала теперь она.
– Я скоро в Москву приеду, – сказала она.
– Вот как? – рассеянно отозвался любовник, поглаживая ее волосы.
– Ну да, во ВГИК поступать. А ты забыл? – Алиса вырвалась из его объятий, угрожающе нависла над ним: – Ты – забыл?!
– Нет-нет, я помню. Помню все. Мы решим этот вопрос.
Он встал, дотянулся до пиджака, достал из кармана золоченую коробочку. Алиса залюбовалась его обнаженной фигурой: стройное тело, широкие плечи, красивые ягодицы.
– Вот тебе моя визитка. А это мой секретный мобильный номер, – он чиркнул по карточке золотой ручкой. – Его почти никто не знает. А ты, – со значением произнес он, – можешь звонить мне в любое время.
На визитке значилось:
– А «ТЕЛС», – она игриво пощекотала его уголком карточки по шее, – от слова «тело»?
– Нет, – серьезно ответил он, – это от слов Теплицын и Ласин.
– А кто такой Ласин?
– Мой партнер.
– Он такой же умный, как и ты?
– Нет, – нахмурился Андрей. – Его убили...
И вот спустя полтора месяца Алиса, как дура, стояла на Ярославском вокзале Москвы, сжимая в одной руке чемодан, а в другой – визитку Теплицына.
За прошедшее время он никак не дал о себе знать. Хотя у него имелся ее бараблинский адрес. Не хворый – мог бы открыточку черкануть. А если очень занят – вызвать ее на почту на телефонные переговоры.
Алиса с трудом усмиряла в себе желание позвонить ему. По тому самому секретному сотовому. Тем более что повод имелся: президент, за которого они агитировали народ, победил в первом туре. И в этом, считала Алиса, и ее, и Андрея немалая заслуга.
Только звонить из Бараблина – это ведь пошло! Идти на почту. Заказывать разговор у сплетницы-телефонистки. Разговаривать из душной кабинки – там, как ни шепчи в трубку, все равно каждое слово по всей переговорке разносится. А на почте – полно народу, через одного – знакомый или сосед... Вот Алиса разговор все откладывала и откладывала. И дооткладывалась – до того момента, как приехала в Москву.
Столица – она не была здесь полтора года – потрясла ее воображение. Казалось, здесь не люди живут, а инопланетяне. Вроде бы выглядят так же: руки – ноги – голова, а двигаются и говорят в два раза быстрее, чем она уже привыкла в Бараблине. Стоит чуть замешкаться – сшибут, затопчут и даже не оглянутся.
На вокзале, волоча чемодан и уворачиваясь от снующих по разным направлениям аборигенов, Алиса добрела до газетного киоска. Купила телефонный жетон. Отыскала телефон-автомат – у самого входа в метро «Комсомольская».
Москвичи толпами проносились мимо. Никто не обращал на Алису ни малейшего внимания. Разве что милиционер посмотрел чуть пристальней, чем на прочих.
Затаив дыхание, Алиса набрала «секретный мобильный» Андрея Теплицына.
В трубке ответил женский голос.
Жена?!
Возникло желание немедленно бросить трубку. Слава богу, Алиса этого не сделала. Поэтому услышала бодрый девичий рапорт:
– Группа компаний «ТЕЛС». Приемная президента. Чем могу помочь?
Вот тебе и «секретный мобильный»! Выходит, Андрей аппарат где ни попадя бросает, и любая секретутка по нему ответить может?
– Мне, пожалуйста, Теплицына, – постаралась быть взрослой и надменной Алиса.
– Андрей Федорович в настоящий момент не может подойти к телефону. Что ему передать?
Хм, что ему передать? Что приехала его любовница с Урала, из райцентра Бараблино? И стоит на вокзале, идиотка, с чемоданом?
– Скажите ему, что звонила Алиса. Он меня хорошо знает.
Голос секретарши смягчился (или девушке так показалось):
– Как он может с вами связаться?
В этот момент, как назло, заголосил вокзальный репродуктор: «Скорый поезд «Вятка» Москва – Киров прибывает на пятый путь. Нумерация вагонов от головы состава...»
– Что, простите? – переспросила теплицынская профурсетка.
– Я сама ему позвоню, – сказала в тяжелую автоматную трубку Алиса. – Когда его можно застать?
– Я не располагаю подобной информацией, – голос барышни заледенел.
Вот и триумфального, в стиле Наполеона, въезда в Москву не получилось – пришлось Алисе одной, с чемоданом, спускаться в метро и ехать в институт.
Целый день прошел в хлопотах. Алиса сдавала в приемную комиссию документы. Получала направление в общагу. Общежитие оказалось местом даже гораздо более гадким, чем все Бараблино, вместе взятое: потертое, грязноватое, отвратно пахнущее заведение.
Алиса долго ждала коменданта, который, как сообщила вахтерша, отъехал, но скоро будет.
Зато, когда (уже под вечер) комендант появился, глаза его при виде Алисы загорелись. Он, явно не без умысла, поселил ее в комнату, где она оказалась в одиночестве. Даже помог донести чемодан. Галантно распахнул скрипучую дверь.
– Здесь три кровати, занимай пока любую. Я прослежу, чтоб никого, кроме тебя, сюда не селили.
А потом попытался притянуть Алису к себе, прошептал:
– Мне лично нравится кроватка у окна. Меньше скрипит. Отпразднуем новоселье, крошка?
Алиса отбилась, отговорилась, вытолкнула его. Захлопнула перед настырным носом дверь. Облегченно выдохнула. Гадливо подумала: «А ведь завтра он придет снова». И впервые пожалела, что рядом нет тети Веры – с ее надоедливой заботой о нравственности племянницы и крепким матерком.