— Согласен. Поехали в управление. Ленька сам напишет протокол.
Сев в машину, Павел обратился к коллеге:
— Ты торопишься?
— Так ты же в управление! — изумилась Кулакова.
Киселев покачал головой:
— В суете мы как-то забыли про Тертецкого.
— Не забыли, — отозвалась женщина. — По нему тоже приняты все необходимые меры.
Оперативник почесал затылок:
— Понимаешь, мне Петькин рассказ о бегстве из ресторана покоя не дает. Давай съездим в «Магнолию».
— Давай, — согласилась Кулакова.
Алексей Степанович Кравченко, услышав телефонный звонок, снял трубку:
— Полковник Кравченко слушает!
— Алексей Степанович, — раздался взволнованный голос Павла, — мы взяли Тертецкого.
— Когда? — изумился начальник.
— Только что!
— Каким же образом?
— Приедем — расскажем, — торопливо произнес Киселев. — У меня на счету деньги кончаются. Мамонтову позвонить уже не смогу. Предупредите его, пусть готовится к допросу.
— Хорошо, — улыбнулся полковник.
Прохоров, узнав об этой новости от Скворцова, побежавшего за Игорем, с нетерпением ожидал прихода коллег, дежуря у кабинета Киселева. Когда старший товарищ в сопровождении Ларисы направился к себе, Петя подбежал к ним.
— Ради бога, расскажите, как вы поймали Тертецкого!
— Мне, Петюня, твой рассказ о его бегстве из «Магнолии» покоя не давал, — пояснил Павел. — Сам посуди: что могло так спугнуть нашего подозреваемого? Тебя он в жизни не видел, ты был не при погонах и не слышал, чтобы кто-либо кричал: «Лешка, смывайся, милиция». Остается предположить что?
— Что? — не понял Петя.
— Ему подали условный знак, — сказал Киселев. — И не кто иной, как официант Толик.
Лицо парня вытянулось.
— Голову даю на отсечение, — начал он.
— Погоди, — прервал его старший товарищ, — голову береги: она в нашей профессии еще пригодится. Значит, предупреждение было понятным для них обоих и незаметным для тебя. Спрашивается, почему Алексей поделился такой страшной тайной с официантом «Магнолии»? Почему тот, выслушав, согласился помочь? Если бы ты задал себе эти вопросы, то пришел бы к выводу: эти парни не иначе как родственники.
Петя похолодел:
— Серьезно?
— Более чем, — продолжал Киселев, — Анатолий — его двоюродный брат, носящий ту же фамилию.
Прохоров ударил себя по лбу:
— Остолоп!
— Не переживай! — успокоил его оперативник. — С кем не бывает! Хочешь — поприсутствуй на допросе. Мамонтов уже здесь!
— Хочу, — быстрым шагом Петя направился в здание прокуратуры.
Алексей Тертецкий за несколько дней беспокойной жизни осунулся, похудел и побледнел. Произошедшее, вероятно, так подействовало на него, что, всегда подтянутый и щеголеватый, он перестал следить за собой, и прилично отросшая щетина придавала ему неопрятный вид.
— То есть вы продолжаете настаивать на том, что ничего не знаете о смерти вашей подруги Загорулько? — спросил Игорь.
— Я уже сказал.
Мамонтов пристально посмотрел ему в глаза.
— Тогда непонятно, почему вы скрылись, причем весьма поспешно, из ресторана? Почему испугались милиции? Советую вам отвечать откровенно, это не единственный вопрос, на который я хочу получить вразумительное объяснение.
— Я скрывался не от милиции, — пробубнил Алексей. — Ваш сотрудник очень похож на парня, которому я задолжал крупную сумму и сейчас не в состоянии отдать. На прошлой неделе он обещал расправиться со мной.
Следователь вздохнул:
— Послушайте меня, Тертецкий! Ваш брат Анатолий не пожелал неприятностей на работе и все рассказал.
В глазах парня появилось испуганное выражение:
— Сказал что?
— Что вы попросили его подать вам знак — опустить правую руку в карман брюк, если его будет спрашивать о вас милиция. Свою просьбу вы мотивировали тем, что Альбину нашли убитой и теперь вы, как ее друг, являетесь основным подозреваемым. Однако это только во-первых. Во-вторых, на ваших джинсах обнаружены пятна крови. Сейчас наши эксперты занимаются ими. Я почему-то не сомневаюсь: они принадлежат Загорулько. На бутылке вина в кухне жертвы вы оставили отпечатки пальцев, как, впрочем, и на бокалах. Ну, что вы на это скажете?
Тертецкий сжал кулаки:
— Я хочу поговорить с адвокатом.
— Это ваше право, — кивнул Игорь, — пригласите сюда Виталия Петровича.
Виталий Петрович, адвокат, предоставленный Тертецкому, поскольку нанять кого-то тот не мог по материальным соображениям, уединился с клиентом на десять минут и вскоре позвал Мамонтова:
— Мой подзащитный желает вас видеть.
— Я не убивал Альбину, — повторил Алексей, увидев следователя. — Да, она не хотела со мной расставаться, но в конце концов смирилась бы с этой мыслью.
— А если бы не смирилась? — иронично спросил Игорь.
— Прикажете убивать всех моих подруг? — изумился парень.
Мамонтов перебил его:
— Вы, кажется, собирались поговорить…
— Да, но я еще раз хочу подчеркнуть: я никак не причастен к ее смерти.
— Ладно, — махнул рукой следователь, — как вы объясните отпечатки пальцев и следы крови?
Тертецкий испуганно посмотрел на него:
— Когда я пришел к ней, она была уже мертва.
Игорь усмехнулся:
— Знаете, сколько таких заявлений я слышу в день?
— И все же я не вру, — упрямо твердил подозреваемый.
— Не спешите с выводами, — вмешался адвокат. — А вы, Алексей, не тяните резину. Расскажите гражданину следователю то, о чем рассказали мне.
Тертецкий вздохнул:
— Я знаю, кто это сделал.
Глава 60
Подозреваемый и убийца
Алексей шел по улице в мрачном настроении. А как же иначе, когда деньги, взятые под большие проценты, подходят к концу, а новой хорошей работы не предвидится? Привыкший жить на широкую ногу и пускать пыль в глаза, Тертецкий в данную минуту не видел выхода. Проходя мимо бара «Если», он невольно заглянул в окно: посетители, одетые нарядно и просто, сидели за столиками с большими кружками пива, смакуя янтарный напиток. Неожиданно ему захотелось оказаться в их числе. Он толкнул массивную дверь и очутился в светлом помещении, наполненном музыкой и разноцветными огнями. Бросив беглый взгляд на меню, парень выбрал для себя сорт пива и встал в небольшую очередь.
— Мне большую светлого «Черниговского», — заявил он барменше. Та кивнула, наполнила сразу запотевшую кружку и назвала цену. Тертецкий с наслаждением глотнул напиток, полез в карман и с ужасом обнаружил полное отсутствие денег. Заискивающе глядя на пухлую женщину, он пролепетал:
— Извините, я забыл кошелек.
— Плати, алкаш, — безапелляционно заявила та, ничего не желая слушать: если бы мужчина не успел прикоснуться к пиву, она еще взяла бы товар назад. — Плати, хуже будет.