Девушка на деревянных ногах повернулась к источнику шума. В глазах аж задвоилось от увиденного.
– Ой, – слетело с губ.
Волк! Черный! Размером с Английского дога! С багровыми глазищами. Он опустил голову чуть ниже холки, обнажил клыки и сделал шаг вперед, тогда же Яна сделала шаг назад. Через мгновение последовал еще шаг. Девушка собралась было закричать, но из открытого рта не вырвалось ни звука. Зверь тем временем медленно пошел на нее. Кроме как развернуться и побежать обратно в дом ничего не оставалось. Яна сорвалась с места, взлетела на крыльцо и забежала в дом, после чего схватила напольную вешалку, что стояла рядом и подперла дверь.
Вдруг ручка дернулась, но дверь не поддалась.
Сердце того и гляди выскочит из груди, Яна стояла и смотрела как завороженная на ручку. Но тут ее отвлекло явное цоканье по половой доске.
– Что? – простонала несчастная.
Волчище стоял в гостиной у лестницы, видимо, есть в дом и запасной вход. Зверь снова пошел на нее, медленно, даже расслабленно. Яна же начала пятиться в сторону кухни. Все… Вот и смерть пришла. Сейчас волчара откусит что-нибудь жизненно важное, а потом явится его маньяк-хозяин и разделает ее хладную тушку. Вон у него какие огромные кастрюли, там и сварит. Бедняжка обогнула длинный обеденный стол и уперлась поясницей в кухонные шкафы, успев треснуться головой о верхние полки.
А зверь продолжил идти, когда же приблизился к столу, что-то изменилось в волке, непонятно что именно, однако изменилось абсолютно точно. Но вот, он встал на задние лапы, а передние поставил на столешницу. И через пару мгновений шерсть начала словно втягиваться в кожу, менять цвет. Картина происходящего была не слишком приятной, особенно когда тело стало почти человечьим, но вот черты еще сохранялись звериные. Яна вцепилась пальцами в край кухонной тумбы и окаменела. А через минуту перед ней стоял здоровенный голый мужик, благо, стол прикрыл хозяйство, однако кучерявость чуть ниже пупка просматривалась на отлично. Но ужасно даже не это. В лице не то зверя, не то человека Яна узнала того самого лесника из маркета.
– Здрасте, – молвил низким хрипловатым голосом голый гризли.
На что девушка дернула головой, а следом у нее заморгал правый глаз, сам по себе.
– Вы? – сглотнула слюну, – вы… кто?
– Евгений.
– Волк Евгений?
И только сошла первая волна шока, как раздался очередной звук цокающих ноготков по полу. На сей раз кто-то быстро-быстро семенил из гостиной в кухню, а остановился за толстой ножкой стола. Яна перевела стеклянный взгляд с лица лесника на пол рядом с ножкой. И оттуда показался сначала черный блестящий нос, потом серая мордочка, а дальше два оранжевых глаза.
В эту же секунду Яна рухнула на пол.
Очнулась скоро, правда не на полу, а на одном из диванов. Слева от нее на втором диване восседал Евгений. К счастью, уже одетый в черную футболку и черные джинсы, но босиком. Ноги были перепачканы в земле. А вот на ковре рядышком с лесником сидел щенок и дербанил, очевидно, его тапок.
– Объясните мне, что здесь происходит? – Яна осторожно присела, подобрала под себя ноги, кстати, а куда делись кеды? – Я ведь случайно здесь оказалась?
– Ну, я бы так не сказал, – злорадно ухмыльнулся гигант и откинулся на спинку дивана.
– Ага… Так. Я сплю… – забормотала себе под нос, – я точно сплю. Да, да… бывают такие сны, слишком реалистичные. Я видела вас, – бросила испуганный взгляд на мужчину, – в магазине. Удивилась вашим ненормальным габаритам, поговорила с кассиршей о вас, – с каждым ее словом, брови лесника поднимались все выше, – она согласилась со мной, что деньги надо возвращать независимо от суммы. Все отложилось на подсознании и сейчас мозг воспроизводит произошедшее в виде вот этой, – окинула взором гостиную, – артхаусной сказки, – и странно хихикнула.
– А Семыч говорил, вы в здравом уме… – покачал головой мужчина. – Н-да… но, деваться уже некуда. Итак, теперь моя очередь, – сложил руки на груди чернобровый хозяин избищи, – вы мне нужны для дела. Дела весьма деликатного. Местные не подходят по причине узнаваемости, а вот вы то, что надо.
– Для какого такого дела? – до Яны потихонечку начало доходить, что она далеко не в артхаусном сне.
– Вот для этого, – указал пальцем на щенка, продолжающего жевать тапок, который уже превратился в слюнявую тряпичку на подметке.
– Собачку выгуливать хотите?
На эти слова глаза Евгения побагровели, а из-под верхней губы клыки показались:
– Он не собачка, – прорычал со злостью, от чего Яна чуть снова не отключилась. – Он ребенок.