– Не, не, не, Евген. Без вот этих вот «как-нибудь». Ты знаешь правила.
И тут из чащи вышли двое. Саша сразу посмотрел на Яну и улыбнулся. Само собой, более или менее нормальное настроение Евгения мигом улетучилось.
– Сем, – обратился парень к брату, – ты уже пригласил к нам Яну, – затем осекся и добавил, – с Жекой.
– Естественно. Машину поймали? – посмотрел на них сонными глазами.
– Да. Идем.
– Ладно, – они все пожали друг другу руки. – Спасибо этому дому, пора и честь знать.
– Пока, – Саша кивнул Яне.
– Пока, – тут же покраснела, все-таки вспомнила вчерашний медленный танец, да и быстрый тоже.
– Женя? – обратилась к волку, когда гости скрылись из виду. – Могу я так называть тебя?
– Можешь, – перевел на нее невозмутимый взгляд, а на деле так захотелось прикусить поганку за мягкое место.
– Хорошо. Послушай, мы вроде как разобрались, что ты не страшный маньяк насильник и не состоишь в банде лесников-насильников, к тому же я не против помочь тебе с реабилитацией мелкого.
– К чему это ты клонишь? Учти, отпустить не отпущу.
– Да, нет… Но вот дать о себе знать тете все-таки хотелось бы. Сам посуди, ну не по-человечески как-то. Меня ведь искать будут или уже ищут.
– Я подумаю над этим…
– А когда мы пойдем в гости к братьям мишкам? – лукаво улыбнулась
– Губы закатай, – тут же нахмурился. – Ты вчера и так дискредитировала себя. И вообще, иди вон, разгребай беспорядок на кухне.
– Я? Одна? – вылупилась на него. – Почему?
– Потому что я мужчина, потому что ты вчера крутила хвостом перед бурым, вместо того, чтобы читать сказки ребенку, потому что я тут хозяин, и я решаю, кто и что делает! – под конец тирады навис над ней и чуть взглядом дырку промеж глаз не прожег.
Пришлось плестись на кухню. А там, на стуле ее уже дожидался маленький и очень голодный щенок. Он с грустью в глазах смотрел на объедки в тарелках, но терпел и ждал Яну.
Целых три часа ушло на то, чтобы навести порядки – вымыть посуду, отдраить плиту с духовкой, убраться во дворе, ибо весь стол был заляпан жиром, а под столом покоились бутылки. Пока Яна трудилась, волчонок успел поесть, украдкой пожевать тапки Евгения, разорвать мусорный пакет, что стоял у двери и наложить кучу прямо у крыльца, ибо не успел добежать до излюбленного места за сараем.
– Черт! – вскричал лесник, когда подошел к крыльцу.
– Что? – выскочила Яна на порог.
– Ничего! – принялся вытирать ботинок о траву. – Лучше следить за ним надо! – ткнул пальцев в волчонка, что успел спрятаться за ноги своей няньки. – Дай мусор.
А когда Яна взяла пакет в руку, днище прорвалось и оттуда посыпалось все, что только можно.
– Дурдом, – Евгений покачал головой и предпочел скрыться.
И так всегда, ему проще слинять.
Пришлось идти за новым пакетом, заново собирать мусор, потом брать в сарае лопатку и ликвидировать последствия вчерашнего переедания мелкого засранца.
Еще через час Яна лежала на ковре и играла с волчонком в мячик. А потом девушка смастерила домик из подушек, куда Сержик с удовольствием забрался и где впоследствии уснул. Яна же прилегла рядом, подложила под голову одну из меховых думок.
Вот интересно, Вадик готов к полноценной семейной жизни? Чтобы все радости горести делить пополам, чтобы вместе заниматься детьми, домом? Ведь пока он еще ни разу не проявил себя истинным альфой в быту. По хозяйству все хлопоты лежали на Яне, даже сантехническим тросом и гаечным ключом была вынуждена научиться пользоваться. Ибо случился у них как-то под выходной засор, а Вадим предпочел ничего не делать и подождать, когда само «рассосется». Само оно рассосалось благодаря Яне, а Вадик вознаградил свою мастерицу жарким сексом. И что-то в этой схеме было явно не так…
Евгений нашел девушку на полу, она свернулась калачиком, подложила руку под думочку и безмятежно спала. Лесник осторожно подошел к ней, хотел было взять на руки, чтобы переложить на диван, как вдруг из подушечного домика на него кинулся маленький защитник. И что удивительно, глаза щенка впервые зажглись особым светом. Это значило одно, у него начинают проявляться рецессивные признаки человека.
– Защищаешь, выходит? – приподнял щенка за шкирку, а тот оголил зубы, зарычал. – Ну-ну…
Мужчина тогда сел на диван и воззрился на спящую, как ее обозвал бурый, белочку. И правда, хрупкая, миниатюрная, невероятно милая. Нет, не милая, красивая, хоть и пустила слюни на его меховую думку. Когда Михей говорил о Яне, то слезно просил не навредить, что ж… теперь понятно почему.
Когда Яна открыла глаза, то первые минуты не могла понять, что происходит. Щенок лежал у нее на животе, а на диване напротив лежал и самозабвенно храпел Евгений, рядом с лесником валялся журнал. И настала ее очередь разглядывать волка. Таких она встречала разве что в фитнес-клубе, который посещала исключительно ради бассейна. Подобные махины приходили в тренажерный зал обычно после обеда, и тягали железо до самого закрытия. Правда, фито-мужички выглядели все же поаккуратнее, если были бороды, то обязательно фигурно выбритые и переходящие в татуировки, кои в свою очередь переходили от шеи на голову и утопали в новомодных прическах, заканчивающихся порою нелепыми луковками на темени. Но и вели себя холеные качки соответственно образу, после нескольких заходов на силовых тренажерах мчались фотографироваться для Инстаграмма. На девушек обращали внимание, только если те жали больше них зараз, а такие были.