Не вставая с кресла, Вулф нагнулся и протянул руку к миссис Фрост, его указательный палец почтительно застыл в дюйме от рукава ее коричневого твидового пальто.
— Будьте добры, уймите его, — попросил он.
Она пожала плечами (деверь ее продолжал разглагольствовать), потом резким движением поднялась и, обойдя присутствующих сзади, подошла ко мне.
— У вас не найдется приличного ирландского виски?
— Найдется, — сказал я. — Думаете, поможет?
Она кивнула.
— Двойное, неразбавленное. И простой воды отдельно.
Я подошел к бару, вытащил бутылку калифорнийского «Старого Коркорана» и щедро налил двойную порцию. Потом вместе со стаканом воды поставил ее на поднос перед новоявленным Цицероном. Узрев стаканы, он поднял глаза.
— Это еще что такое? А где бутылка? — Потом поднес виски к своему скособоченному носу. — Однако недурственно! — Обвел всех взглядом. — Кто-нибудь желает присоединиться? Лу? Может, ты, Калида? Никто? — И, снова понюхав стакан, провозгласил: — В таком случае — за здоровье всех Фростов, живых и мертвых! Да благословит их Господь!
Он не смаковал виски маленькими глоточками, не опрокинул стакан одним махом, а выпил его, как пьют молоко. Потом взял воду, осторожно отхлебнул и, поставив стакан на поднос, откинулся на спинку стула, в задумчивости поглаживая усы кончиком пальца. Вулф следил за ним настороженно, как стервятник.
— Так что там насчет инспектора Кремера? — негромко спросила миссис Фрост.
Вулф обернулся к ней:
— Ничего, мадам, кроме того, что сказал ваш племянник.
— Он придет посоветоваться с вами?
— Да, он так сказал.
— Относительно смерти Молли Лок?
— Да, он так сказал.
— Не кажется ли вам… — Она замялась. — Вы всегда обсуждаете с полицией дела своих клиентов?
— Я обсуждаю дела со всеми, кто может располагать полезной информацией. — Вулф посмотрел на часы. — Мне кажется, мы можем подвести итог. Сейчас без десяти четыре. Два часа — с четырех до шести — я всегда провожу у себя наверху, в оранжерее, и ни в коем случае не желаю менять свои правила. В сущности, все очень просто, как с поразительным красноречием разъяснил ваш деверь. Я не выставляю никакого ультиматума мистеру Луэллину Фросту. Напротив, я предлагаю ему выбор. Либо он немедленно выплачивает всю сумму, которая полагалась бы мне по выполнении заказа — он прекрасно знал, что я беру высокие гонорары, — и мы прекращаем отношения. Либо я продолжаю расследование до конца, а уж потом выставляю ему счет. Естественно, у меня будут дополнительные трудности, если его близкие попытаются воспрепятствовать мне.
Миссис Фрост покачала головой.
— Мы не собираемся чинить вам никаких препятствий, — сказала она мягко. — Но совершенно очевидно, что вы неверно истолковали выражение моей дочери, и мы, естественно, озабочены этим.
Кроме того, если вы собираетесь обсудить это с полицией, было бы желательно, чтобы вы поняли…
— Я понимаю, миссис Фрост, — перебил Вулф, глядя на часы. — Вы хотели бы услышать заверение, что я не сообщу инспектору Кремеру, как я истолковал выражение вашей дочери. Простите, но я не могу дать такого заверения до тех пор, пока я не устранюсь от дела с выплатой полного гонорара или пока не получу подтверждения от мистера Луэллина Фроста — а при сложившихся обстоятельствах также от вас и вашего деверя — о необходимости продолжить расследование, за которое я взялся. Добавлю, что ваши опасения беспочвенны, хотя и весьма понятны. Вероятность, что ваша дочь замешана в убийстве мисс Лок, ничтожно мала. Если же по чистой случайности она располагает какой-либо важной информацией, которую по великодушию или осторожности предпочла пока скрыть, то чем скорее она представит ее, тем лучше, и желательно до того, как об этом узнает полиция.
Миссис Фрост нахмурилась:
— Моя дочь не располагает никакой информацией.
— Не обижайтесь, мадам, но об этом мне надо лично спросить вашу дочь.
— Значит, вам хотелось бы продолжить расследование? В противном случае вы намерены информировать инспектора Кремера?
— Я ничего не говорил о своих намерениях.
— Но вы хотите продолжить…
— Да, — кивнул Вулф, — либо я продолжаю дело, либо сейчас полностью получаю свой гонорар.
— Послушай, Калида, — заговорил Дадли Фрост, выпрямившись на стуле. — Я вот сидел и думал… — Вулф положил обе руки на подлокотники кресла. — Почему бы нам не позвать Елену сюда? Этот Вулф попросту блефует. Максимум осторожности — вот что нам сейчас нужно, иначе плакали десять тысяч Елениных денежек. Поскольку ответственность за них лежит на мне, то я и обязан это предотвратить. Священный долг всякого опекуна — сохранить в целости собственность, доставшуюся по наследству. Выплатить же десять тысяч из какого-нибудь дополнительного дохода мы не можем, потому что у нас его нет. Единственный способ разоблачить этот обман…