— Ладно, гражданский, — махнул он рукой, приняв решение. — Оставайся пока с нами. Все равно ведь тебе идти некуда. Догоним роту, там переночуем. Заодно наша медсестра тебя осмотрит. Там может удастся разузнать, куда твой группа подевалась. Откуда вы? Беженцы?
— Нет, мы из наркомата, — решился я сыграть в более серьезную игру. Ведь мои проблемы не решить на уровне сержантов. Нужно попасть наверх, к кому-то более важному. Важно, чтобы кто-то из больших командиров поверил в мою необычную историю.
— Ничего себе! — удивился Борис. — Вот так Саня! И что ж за наркомат?
— Наркомат инженерных коммуникаций. Совсем недавно создали...
— Хм... Из Ленинграда, говоришь?
— Я этого не говорил, — улыбнулся я наивной попытке подловить меня на слове. — Но ты прав. Да, я из Ленинграда.
О том, что в мое время Ленинград снова называется Санкт-Петербургом, я благоразумно умолчал.
— И как там люди в Ленинграде? Голодают?
— Уже нет.
— Это хорошо… У моего знакомого из третьей роты там сестра выжила. Дождалась прорыва Советских войск. Восемнадцатого января прорвали блокадное кольцо. Жаль только, что родители не дожили… Умерли от голода, доедая последние обои со стен. Клейстер в них питательный — знал такое?
— Стоп! — остановил Алексей. — Опять время теряем из-за пустой болтовни! Все вопросы потом. И так получим от ротного наряды вне очереди. Если бы не твои спасательные операции, уже давно среди своих были бы.
Болтун Боря в ответ пробурчал что-то неопределенное, но все-таки утихомирился.
Мы двинулись в сторону виднеющегося на горизонте перелеска, чудом уцелевшего после бомбежек.
Пока мы перебирались через канавы и обходили воронки, Боря, конечно же, все равно пытался разговаривать. Дескать, так идти веселей и путь кажется короче. Предупреждая его неуместные вопросы, я принялся рассказывать о Балтике и Ленинграде всё, что знал. К счастью, этого хватило, чтоб Борька поверил и слушал с открытым ртом. Лишь время от времени хмыкая удивленно и односложно комментируя. А потом он сам начал что-то рассказывать — и этих историй хватило до самого конца нашего пути.
Мы вышли на большую поляну, окруженную молодыми деревьями. Кругом разводили костры, ставили палатки, слышался смех и куплеты фронтовых песен. В текущем неподалеку ручье стирались гимнастерки. А от походной кухни над поляной распространялся аппетитный запах каши с салом. От всего этого у меня кружилась голова, и я старался не отходить от своих спасителей.
Борьку по прибытии шумно приветствовали, и он принялся рассказывать, как спас троих бедолаг, и один из них — вот он, из Ленинграда, важный гражданский из инженерного наркомата! Он бы и дальше распространялся о своих подвигах, однако Алексей вовремя прикрыл фонтан его красноречия. Погрозил другу кулаком и сказал, что возможно моя миссия здесь секретная и не требует лишнего упоминания.
Мне такой поворот понравился. Я напустил на себя шлейф таинственности. А что было делать? Благо, во взводе Алексея не попалось никого из Ленинграда. Они бы быстро меня раскусили. Но ведь тридцать человек взвода — это ещё не вся рота, и тем более не батальон…
Меня приняли гостеприимно. Тут же накормили, выделили сто грамм «наркомовских», осмотрели в лазарете и уложили отдыхать, оставив все невыясненные вопросы на утро. Напоследок Борька шепнул:
— А всё-таки, чудно ты разговариваешь, лишенец.
… И через минуту уже сам захрапел.
2035 год. Август.
Лаборатория цеха технических разработок.
А начиналось всё, собственно, вот так…
Зовут меня Александр. Живу в Подмосковье. Работаю главным инженером в «Центре технических разработок». В возрасте 30 лет в моем распоряжении уже два десятка сотрудников, современное оборудование, лаборатория и экспериментальная барокамера для особых опытов.
Имею любимую жену и лапочку-дочку. Как там говорилось в старом мультике? Четыре сыночка и лапочка-дочка! Так что теперь дело за сыновьями. Супруга отнекивается, но планы в перспективе имеются. Живем дружно, дочка ходит в школу, супруга работает в библиотеке.
Вчера был такой же день, как обычно. Но только на первый взгляд. С него, собственно, можно начинать отсчет моей грядущей истории. Помните, как в том советском фильме «Кин-дза-дза»? Мужик пошел в магазин за хлебом и макаронами, а оказался в другой галактике. Сходил, называется, за покупками, едрит в душу.