Субмарина делилась на четыре секции. Вмещала радио и акустическую рубку, матросский кубрик, кают-компанию для офицеров, небольшую каюту капитана. В кормовой части находились двигатели, компрессор и торпедный аппарат. Там же находились и отсеки для гражданских лиц, которых тайно переправляли на ледяной континент. Благодаря двум мощным дизелям, лодка была способна развивать на поверхности скорость до 20-ти узлов, а в подводном режиме, нередко набирала скорость в десять узлов — если это было нужно, или двигалась с крейсерской скоростью в пять-шесть узлов. При погружении, глубиномеры могли показать глубину до 500 метров, а при крайней необходимости — и до 800. Экипаж состоял из четырёх офицеров, трех мичманов, четырнадцати унтер-офицеров и остальных матросов. Плюс, на каждой субмарине находился один эсэсовец, в чине не ниже полковника.
Когда Гиммлер отправлял Скорцени в первый караван, он напутствовал:
— Привлечете к работам узников Бухенвальда, Треблинки, Дахау, Освенцима и даже Равенсбрюка. Вывезите их на Южно-Шетлендские, Южно-Сандвичевы и другие острова для рудниковых работ, собирания полезных ископаемых и разработок минеральных месторождений. Это будет ширмой. Там, куда вы направитесь, будут заложены первые фундаменты строительства целого комплекса баз, подземных заводов и верфей.
Прозвучала команда вахтенного офицера о смене дежурства. В рубке появились новые члены экипажа, и обер-диверсант поспешил укрыться в каюте.
Через четыре дня караван из шести подводных лодок «Конвой фюрера № 5» должен был войти в прибрежные воды Антарктиды, в районе шельфа стыков двух ледниковых пластов — Земли Королевы Мод и Земли Уилкса.
На второй день уже появились признаки шельфового ледника. Сонары улавливали на поверхности первые айсберги и огромные ледовые поля.
Скорцени отложил книгу и вытянулся во весь рост на своей узкой койке. Завтра он увидит берег ледового континента.
Субмарина пошла на всплытие.
Спустя несколько часов, ближе к вечеру, субмарина U-859 военно-морских сил Германии благополучно вошла в искусственный фарватер, огороженный бетонными блоками такого же белого цвета, как и вся местность вокруг. Двадцатикилометровый канал ровной лентой уходил за горизонт.
— Нас успеют разгрузить за шесть дней? — спросил он командира лодки.
— Все предусмотрено до мелочей, — ответил тот и поспешил к подводной пристани.
Стены были отшлифованы неведомыми механизмами. Повсюду с потолков, столбов и вышек светили мощные прожекторы, заменяющие днём и ночью солнечный свет. За оградами пирса располагались кондиционеры и агрегаты, нагнетающие воздух; где-то шумно работали мощные насосы. Людей, сновавших тут и там, было великое множество, и почти все они были одеты в полосатую робу с опознавательными номерами. Многие были в касках. Работали скрытые эскалаторы. Из трюмов лодок разгружались бесчисленные ящики, колбы, мешки, архивные сейфы. Целая бригада автопогрузчиков принимала по движущейся ленте секретный груз. Пахло сыростью. Стоял гул. Работа кипела.
— Подойдите ко мне, герр штурмбанфюрер, — подозвал одного из эсэсовцев Скорцени. Тот повиновался, увидев в руках незнакомца со шрамом удостоверение службы СД.
— Проводите, любезный, внутрь базы. Меня ожидает ваш комендант.
В это время от борта субмарины U-859 отделилась очередная вагонетка с секретным грузом и, сопровождаемая четырьмя молчаливыми рабочими, скрылась в черном зеве огромного, идеально круглого тоннеля.
Разгрузка продолжалась.
***
Войдя внутрь большого просторного зала, Скорцени остановился. Быстрым взглядом окинул представшую перед ним панораму.
Слева располагалось помещение с встроенными в стену шкафами и непонятными нишами. Очевидно, раздевалка, отметил про себя он. Циркулировал теплый чистый воздух, нагнетаемый, видимо, каким-то спрятанным в стенах калорифером. Вокруг слышался смех, прибаутки и обыкновенные разговоры разных членов экипажей подлодок. Здесь собрались все, кто входил в штат каравана № 5.
—Добро пожаловать, господин офицер!
Обер-диверсант окинул взглядом душевые кабинки, бассейн, двери с надписями «столовая», «игровая», «спальные помещения» и прочие входы-выходы.