Эд Джонсон, штатный офицер безопасности, дежуривший в эту субботу на рассвете, умудрился проспать большую часть своего дежурства, пока звонок портье не разбудил его. Он остановился рядом с Гаррисом, моргая со сна и внимательно разглядывая нью-йоркца.
Гаррис не обращал на него внимания. «Назовите номер ее комнаты», — снова нетерпеливо потребовал он.
Портье слегка пожал плечами и вопросительно взглянул на Джонсона, который сказал: «Минуточку, сэр. Не будете ли вы так любезны объяснить нам, зачем вам нужно знать номер этой дамы?»
Гаррис сердито дернул головой и, сощурив глаза, посмотрел на полицейского:
— А вы кто, черт возьми? — резко спросил он. — И не ваше это дело, зачем мне нужен номер моей жены.
— Я офицер безопасности, — спокойно произнес Джонсон. — Так вы говорите, мистер Гаррис?..
— Да, черт возьми! Я — мистер Гаррис.
— Не надо так воинственно, мистер Гаррис, — миролюбиво продолжал Джонсон. — Мои обязанности состоят в том, чтобы оберегать покой наших гостей. Миссис Гаррис ждет вас?
— Нет не ждет, — Гаррис остановился и попытался подавить раздражение в голосе. — Послушайте, я гнал машину всю ночь. Я устал и хочу спать. Мне также надо принять ванну, побриться и выпить чего-нибудь. Ну, ради бога, могу я наконец узнать номер комнаты моей жены?
Румяное лицо Джонсона оставалось спокойным. Он спросил:
— У вас случайно нет с собой удостоверения личности, а?
— У меня есть все на свете удостоверения, — прорычал Гаррис. — Но почему я вам обязан их показывать?
— Если вы муж дамы, то почему не желаете показать удостоверение? Хотели бы вы, чтобы мы просто так отправляли незнакомого мужчину на рассвете наверх, в комнату вашей жены, если он этого потребует? Вы видите, мы должны быть осторожными.
— Да, я полагаю… конечно. Вполне логично, — Гаррис достал бумажник и вытащил из него карточки, которые он разложил на стойке перед детективом: кредитные карточки «Дайнерс Клуб», Карт-Бланш, Стандарт Ойл, визитная карточка с названием «Бринкерхоф и Гаррис, брокеры» и нью-йоркским адресом… — Вам достаточно этих «верительных грамот»? — он говорил решительно, но не без сарказма.
Джонсон сказал:
— Как будто в порядке. Никто не хотел вас оскорбить, мистер Гаррис, — он посмотрел на портье: — Есть ключ, Ричард?
Портье повернулся к отделениям для ключей позади стойки, пока Гаррис прятал карточки в бумажник.
— Есть запасной, мистер Джонсон. С того момента, как миссис Гаррис въехала, она не оставляла ключи здесь, — произнес портье.
Во время этого разговора его мозг лихорадочно работал, и теперь он наконец вспомнил содержание памятки о миссис Гаррис.
— Эллен никогда не оставляет ключи у портье, — голос Гарриса звучал свободно и дружелюбно. Он протянулся за ключом, который портье положил на стойку, но мясистая рука Джонсона успела перехватить его.
— Пойду-ка я с вами, мистер Гаррис. Хочу быть уверенным, что все в порядке. Это ваша сумка? — Он слегка согнулся, чтобы поднять ее и повернулся в сторону лифта, отмахиваясь от посыльного, который материализовался из темноты.
— Не надо беспокоиться, — торопился за ним Гаррис. — Я сам донесу свой чемодан.
— Это не трудно, — Джонсон вошел в лифт и нажал третью кнопку. — Мы в «Бич-Хэвен» всегда рады услужить.
Джонсон вышел из лифта первым и зашагал по коридору впереди Гарриса, остановился у номера 326 и вежливо отошел в сторону:
— Может быть, вы постучите? — Ключ он держал в руках.
Гаррис подошел к двери и легонько постучал. Не получив ответа, он постучал громче и позвал: «Эллен, это я, Герберт. Ты слышишь?»
— Почему бы вам не открыть дверь? — предложил Джонсон, — не стоит будить других людей.
В его голосе прозвучала нотка сожаления, когда он протянул ключ. Гаррис взял его с недоумением.