— Йен! — приказал доктор Линтхауэр. — Можешь приступать. Продли удовольствие, иначе лишишься головы!
Китаец глубоко поклонился, выбрал длинную иглу и мелкими шагами приблизился к Уиллису. Скованный охранник закричал…
Тяжелые ворота шлюза Зеебрюгге медленно разошлись в стороны. Вода заполнила большой бьеф, из которого вытекал крохотный ручеек. В машинном отделении яхты, проходившей шлюз, раздался звонок.
Стоящий на мостике Эдвард ван Бюрен отдал короткий приказ.
Шлюзовщик, получивший щедрые чаевые, отдал военный салют.
— Включить двигатели! — приказал ван Бюрен.
Винт вспенил черную воду, и Фландрия понеслась по темному шлюзу.
Том Уиллс стоял рядом с другом и напряженно молчал.
Он проверил заряды в своем браунинге. С удовлетворением услышал в кубрике экипажа сухой треск проверяемого огнестрельного оружия.
Эдвард ван Бюрен указал рукой на темную массу, которая появилась по левому борту. Вокруг царила осенняя тьма.
— Вот Морской замок, — глухим голосом сообщил он.
— На верху башни в высоком окне горит огонь, — сказал Том.
Но бельгиец отрицательно покачал головой:
— Нет… Всего-навсего отблеск луны. Гляньте, спутник Земли у самого горизонта.
Том видел, как над печальным ландшафтом поднимается красный убывающий месяц. Он задрожал… Значит, в этом проклятом окружении его любимый учитель, отважный Гарри Диксон, закончил свою блистательную карьеру. Быть может, в этом замке еще сохранились останки изувеченного тела великого мстителя…
— В замке кто-нибудь есть? — спросил Том Уиллс.
Эдвард ван Бюрен усмехнулся:
— Конечно, есть. Я знаю, что в замке есть громадный подвал. Мне известно, как туда пройти! Я не зря сочинял приключенческие романы и всегда подробно изучал соответствующие документы.
Это стоило мне больших денег, но сейчас я не жалею об этом. Старый пьянчуга мажордом однажды отвел меня туда. С тех пор добрая фламандская можжевеловка быстро отправила его под землю.
— Такая судьба! — проворчал Том.
— Скажу даже, что у меня не возникает никаких сомнений. Линтхауэр настоящий эротический безумец, но обладает невероятным состоянием. У него есть официальные и влиятельные друзья. Поэтому его никто не беспокоит, хотя на его счет ходят ужасающие слухи.
— Беда всем тем, кого я там увижу! — яростно прошипел Том Уиллс, побледнев.
— Моим людям отдан приказ стрелять в каждого, кто появится. Беру на себя ответственность за бойню. К тому же я по беспроводной связи условным языком предупредил приятеля, начальника брюссельской полиции… Видите впереди зеленый огонь?
— Вижу… Он быстро приближается к нам. Несомненно, катер с бесшумным мотором.
— Катер речной полиции… Мой друг должен быть на борту…
Через несколько минут катер с зеленым огнем пришвартовался к яхте, и на борт поднялся начальник полиции в сопровождении трех своих людей.
Представление прошло быстро. Начальник бельгийской полиции поклонился Тому.
— Я понимаю вашу боль, господин Уиллс, — взволнованно сказал он, — и поверьте, для бельгийской полиции будет честью возможность отомстить за Гарри Диксона.
Том смог ответить лишь крепким рукопожатием.
— У меня есть все полномочия уничтожить это бандитское гнездо, господин ван Бюрен, — сообщил полицейский, повернувшись к писателю. — Нас уже давно беспокоят таинственные приезды и отъезды гостей Л интхауэра, который, между нами будь сказано, отвратительная личность, которую давно следует отправить под суд за множество еще недостаточно раскрытых подозрительных историй.
Фландрия замедлила ход и вскоре пристала к деревянному дебаркадеру, пропитанному гудроном.
— Нам не надо пробираться к замку, — сказал Эдвард ван Бюрен. — Видите этот кустарник: там скрыт один из потайных ходов в замок. Он ведет прямо в подвалы. Он хорошо замаскирован колючим кустарником, но я знаю, как его найти.
Матросы Фландрии бесшумно поднялись на палубу. У них были решительные и почти ужасающие лица. Им объяснили, чего от них ожидают, и они внутренне ликовали, что покончат с бандитским логовом, учинив расправу по своему вкусу.
— Я никогда не пользовался револьвером, — угрюмо проворчал гентец-гигант. — Я действую руками, только руками!
Том Уиллс увидел две лапы, громадных, как лопасти весла, которые могли раздавить голову, как орех.