— Странный вопрос. Здесь тепло, уютно, на нашем озере можно загорать круглые сутки в любое время года, а на Красном-два еще и прыгать высоко и далеко — тяжесть-то там маленькая, — как-то походя, озвучила свои мысли Верка.
Николай в возмущении начал вставать, но остановился — сразу дошло, что дерзкая девчонка просто подкалывает его.
Рассмеялись все.
— Мало тебя Саша в детстве порол, — заявил улыбающийся Штолев.
— Вообще, увы, не порол, — согласился Сахно, — а теперь данная прерогатива перешла к Григорию. Все вопросы к нему.
— Не беспокойся, Коля. Накажу сегодня же ночью, — расцвел Гришка, тут же получивший подзатыльник от невесты.
Теперь уже не просто смеялись — громкий хохот наполнил малую гостиную Красного надолго.
— Думаешь, даже не пикнут?
— А куда они денутся? Ни МВФ, ни ВТО, в которую мы вляпались, как в говно, не может запретить отдельному предпринимателю начать продавать на нашем внутреннем рынке энергоносители и электричество за рубли и по дешевке. — Сахно вольготно расположился в кресле, потягивая кофе под свои крепкие «Лаки Страйк». — А так как изначально цены будут ниже мировых минимум на десять процентов, то, как миленькие, прибегут сначала на нашу биржу, затем с удовольствием предложат свои торговые площадки. А вот то, что Рапопорт согласится торговать только за рубли, будет для Запада большим сюрпризом. Казалось бы, мелочь: купи сначала рублевую массу, потом закупай на нее нефть, но курс-то нашей валюты немедленно поползет вверх. А чтобы это не вызвало резкого скачка цен в России, мы спокойно включаем печатный станок. В результате получаем приличный рост предпринимательской активности в стране при стабильных ценах и курсе рубля.
Пепельница была уже полна. Полонский чуть поморщился и, вызвав дежурного адъютанта, кивком указал ему на непорядок. Как по мановению волшебной палочки на столике появилась пустая чистая пепельница. Генерал дождался, когда капитан покинет президентский кабинет, и спросил:
— А если они все же решатся наложить на нас санкции?
— Не будет этого. Пойми, Дима, снижение цен на энергоносители выгодно в первую очередь им самим. Оживится автомобильная промышленность и активизируется рынок авиаперевозок. Они за собой потянут все секторы промышленности. А то, что это очень неплохо скажется на нашем собственном сельском хозяйстве — вряд ли на Западе кого-то особо волнует. Вот снижение учетной ставки сразу до двух с половиной процентов вызовет шум довольно приличный. Лихо генерал развернулся, которого ты на Госбанк поставил.
— Это будет только завтра. Мы тщательно все просчитали. Конечно, на начальном этапе придется хорошо залезть и в Резервный фонд, и в Фонд национального благосостояния, на которые разделили в две тысячи восьмом Стабфонд, но после того, как я ознакомился с реальными возможностями Красных полковников, — Полонский сдвинул рукав мундира и посмотрел на точно такие же часы — «Командирские» с массивным браслетом из крупных звеньев, — как у Александра Юрьевича, — я уверен — у нас все получится.
— Кстати, когда я, наконец, получу свое удостоверение летчика-космонавта? — пошутил Сахно, вспомнив прогулку генерала в Красный-два, и тут же перешел на серьезный лад:
— Спорить с тем, что высокая учетная ставка дает простор для финансовых махинаций и одновременно урезает возможности развития производства, я, конечно, не буду, тебе здесь действительно виднее. Ладно, когда ты мне «Энергию» отдашь? Витя спит и видит начать постройку атомных планетолетов для освоения Солнечной системы. Похоже, надоело ему самодеятельностью заниматься.
— Саша! Не все сразу. В конце концов, корпорация является открытым акционерным обществом. Вот так просто взять и национализировать я ее не могу. Требуется сначала провести определенные финансовые и юридические акции. Одно утрясти, другое.
— Ты мне зубы не заговаривай. Там основные акционеры — «Росимущество», почти сорок процентов акций, ООО Инвестком «Развитие» — под двадцать процентов, хотя это общество на самом деле принадлежит самой «Энергии», и так называемая управляющая компания «Лидер» (семь процентов), жирующая в первую очередь на Пенсионном фонде. Заодно и порядок в этом фонде наведешь.
Генерал помолчал, с некоторым сомнением глядя на Сахно, потом, наконец, высказался: