— Вон, оказывается, в чем дело! — проговорил Цзинь. — Никакие доказательства не понадобятся, ведь есть письмо и сума. Мы вместе пойдем в ямынь, и я передам их посланцу государя.
Соседи вместе с Цзинем отправились в окружную управу. Цзинь рассказал начальнику округа о том, как он встретил Ли Цина, как тот передал ему письмо и суму. Удивленный чиновник поспешил к Пэй Пиню. Между тем Пэй, обескураженный своей неудачей, с нетерпением ждал доклада местных властей. Он собрался в обратный путь, когда появился начальник округа в окружении целой толпы местных жителей. Чиновник доложил сановнику о том, что лекарь отдал письмо и суму своему соседу — старому Цзиню, велев передать их посланцу двора. Пэй Пинь распечатал письмо и начал читать:
«Ваше величество! Золотые письмена Вашего нефритового послания достигли Девяти Чистых Сфер. Ответствую Вам: Совершенные мужи спускаются в бренный мир, дабы обеспечить спокойствие людям и благополучие их жизни. При этом они следуют принципам недеяния Тана и Юя{52} и соблюдают бережливость, свойственную Вэню и Цзину{53}. С почтительностью они ожидают наступления предела движения, дабы вознестись в чертоги Пэнлая. Их не заботит еда, не заботит одежда: они не желают тревожить душу свою и истощать разум. Им нужны лишь горы да немного журчащей воды, чтобы спокойно совершенствоваться в искусстве волшбы. Некогда Ваш слуга лишь на миг узрел Истины Путь, но не успел тогда приобщиться к бессмертным. И вот патриарх Чжан Го и мой друг по ученью Ло Гун-юань велели мне идти к ним. Посему я не могу находиться при Вашем высокочтимом дворе. Вместе с ними я ухожу служить великой Истине. Давным-давно государь Цинь Ши-хуан пригласил к себе Ань Ци-шэна{54} с Восточного моря, но Ань не принял приглашения и передал государеву посланцу пару туфель из пурпурного нефрита. Ваш слуга не блещет талантами, но не может оставить Ваше послание без ответа. Примите от меня этот яшмовый жезл жуи, в знак моей искренней признательности. Надеюсь, что Ваше величество примет сей дар».
Прочитав это необычное послание, Пэй Пинь вздохнул:
— Говорят, что бессмертные не умирают, исчезает только их плоть. Надо вскрыть гроб! Если там пусто, значит, Ли Цин — небожитель. Вернувшись ко двору, я доложу об этом нашему государю, и тогда не будет лишних хлопот.
Начальник округа вместе с соседями поспешил в лавку лекаря. Не открой они гроб, возможно, на том все бы и кончилось, но, сняв крышку, они застыли в изумлении. Тело исчезло, а на дне лежал бамбуковый посох да пара туфель и вился вверх синей ленточкой дым. И вдруг — о чудо! — гроб взмыл вверх и исчез в вышине. По городу разлился странный аромат, который, как потом говорили, ощущался даже за триста ли от Цинчжоу. Сановник Пэй, чиновники из округа, все жители города принялись истово кланяться, устремив взор к небесам. Благодарственное послание Ли Цина вместе с сумой аккуратно упаковали, и Пэй Пинь передал пакет государю.
В следующем году по всей Поднебесной людей стала косить язва, но Цинчжоу она обошла стороной — наверное, из-за странного запаха. Ли Цин хоть и умер, но волшебство его врачевания сохранилось в этих краях. Вот почему и поныне жители города осенью и весной поднимаются на гору Заоблачных Врат, к кумирне, дабы совершить там жертвоприношения и поклонения духам. А теперь послушайте стих:
Перевод с китайского Д. Воскресенского.
VIII
Библиотека старинной поэзии
ИЗ СТАРИННОЙ АФГАНСКОЙ ПОЭЗИИ
ХУШХАЛЬ-ХАН ХАТАК
(1613—1689)