Выбрать главу
Ветерок, по улице повей И скажи красавице моей, Если спросит: «Как он поживает?» — «Как без крыл и перьев соловей».
Соперники быть злее не могли бы. Бьюсь без любви я, как на суше рыба. Достоин сожаленья тот больной, Что потерял надежду на табиба.
Лишенный свидания с другом, Я плачу, снедаем недугом. Отвержен. В груди моей ад, Очерченный огненным кругом.
Завистнику обидчик кровный брат. Он горе причинит другим и рад. От этого корысти не имеет, Но почему-то радуется гад.
Печален я — слеза сильнее льется. Вино течет, бокал лишь разобьется. Свирель души играет плач и стон. Терпеньем ремесло мое зовется.
Влюбленный, знай, в печали мало толка. Тоску не спрячешь, это не иголка. Свидетельствует вид твой о любви, Свою болезнь скрывать не сможешь долго.

ШАМСУДДИН КАКАР

Соперник разлучил с подругой нас. Просторный мир мне тесен стал тотчас. И ни на миг мне не дает покоя Огонь любви, что в сердце не угас.
О боже, я страдаю от разлуки, Когда придешь, протянешь ли мне руки? В надежде проглядел я все глаза. Я жду тебя, спаси меня от муки.
В потоке слез я жду, как юный паж, Когда мне утоленье жажды дашь. Я жажду губ, в душе водоворот. Передо мною все еще мираж.
Как только вспомню нежность этих рук, Лицо слезами обольется вдруг. С соперником моим идешь, обнявшись, А на меня не взглянешь, милый друг.
Перевод с пушту Александра Николаева

IX

Угаритский эпос

Вяч. Вс. Иванов

УГАРИТСКИЙ ЭПОС

Пятьдесят лет назад — в 1929 году — французская экспедиция, работавшая в Рас Шамра (Северная Сирия), нашла архивы древнего портового города Угарита (середины и второй половины II тысячелетия до н. э.). Продолжавшиеся полвека раскопки принесли неоценимые открытия, перевернувшие представления о культуре древней Сирии. Одной из наибольших неожиданностей было обнаружение обширной художественной литературы, написанной на ранее неизвестном северозападно-семитском (ханаанейском) языке — угаритском. Тексты этой литературы записаны особым клинописным алфавитом, который в свете новейших открытий можно считать ответвлением древнесирийско-месопотамской клинописи, по-видимому, восходящей к той месопотамской (шумерской), которую употребляли в еще более древнем северносирийском городе Эбла, где архивы найдены в последние годы (1974—1979 гг.) итальянской экспедицией. Культура Эблы середины III тысячелетия до н. э. во многих отношениях (в частности, по характеру мифологии, специфическим именам богов — Баал, Дагон, Решеп, Шипиш и именам людей, в частности, образованным от имен богов типа Эль и т. п.) оказалась предшественницей культуры Угарита. Поэтому новые открытия сделали еще более заманчивыми перспективы изучения многотысячелетней непрерывавшейся традиции, впоследствии повлиявшей и на греческую (недаром финикийский алфавит, перенятый греками и другими народами античного мира, в конечном счете связан с угаритским), и на римскую (главным образом через посредничество этрусков).

Угаритский мифологический эпос типологически (подобно гомеровскому) соединяет черты фольклорного происхождения с первыми проявлениями индивидуального творчества автора-сказителя. Эпос включает многочисленных основных персонажей — древних богов Угарита — таких, как главный бог Эль, бог бури Баал и его противник бог моря Ямм, бог-кузнец и ремесленник Кусар-ва-Хасис, воинственная богиня Анат, носящая прозвище «Невестка Народа» («Предводительница воинов»). Вместе с богами в сложных композиционных построениях угаритского мифологического эпоса участвуют и люди — такие, как мифологический герой Данель (имя, по происхождению соответствующее ветхозаветному имени Даниил) и его сын Ахат. Эпос много дает для понимания не только мифологических представлений, но и обрядов древнего Угарита. Так, в эпосе о Данеле подробно описываются гадания по вещим птицам и их внутренностям, явно отражающие ту же традицию, которая через финикийское и этрусское посредничество оказала влияние и на древнеримскую.