— Хватит! — сказал Валя. — Хорошего понемножку.
Всё же он ещё целый час просидел у курятника, наблюдая за Хохлаткой. Но курица чувствовала себя отлично, и тогда Валя решил сходить домой и поесть.
Но не успел он дома съесть тарелку супа, как раздался звонок, и в комнату влетел Алёша.
— Ты уже кормил курицу? — спросил он, не здороваясь.
— Кормил… А что?
— Суперфосфатом?
— Да… А что?
— Подохнет она теперь, вот что! — выпалил Алёша.
— Ты что же? — прошептал Валя и выскочил из-за стола. — Как же ты тогда сказал мне, что можно?
— Тогда я не знал… А потом спросил у мамы, и она мне объяснила…
— Так чего же ты мне сразу не сказал?
— А как я мог? Я еле-еле нашёл твой адрес.
— Но, может быть, это не так вредно?
— Смертельно! Ты знаешь, чем обрабатывается суперфосфат? Серной кислотой. Понимаешь, серной кислотой!
— Бежим скорее в школу! — крикнул Валя и первым вылетел из комнаты.
Все три курицы, нахохлившись, сидели на насесте.
— Ну вот… Опоздали… Они уже…
— Чего — уже? Может, они просто спать легли, — сказал с надеждой Валя.
— Нет… Чего же они будут спать, когда ещё светло? Это суперфосфат на них действует, — решительно заявил Алёша.
— А почему же он на всех куриц действует? Я ведь только одну Хохлатку накормил.
На полу валялась опрокинутая банка из-под удобрения. Валя, видимо, забыл её убрать, и курицы склевали порошок.
Огорчённые ребята вышли со двора и встретили старосту юннатского кружка Колю.
— Ты чего мне сто раз звонил? — спросил Коля. — Случилось что-нибудь?
— Случилось, — виновато прошептал Валя и опустил голову. — Курицы подыхают…
— Как — подыхают? Почему?
— Я их суперфосфатом накормил…
— Зачем? Кто тебя просил?
— Хохлатка снесла яйцо совсем без скорлупы… Мне сказали, что ей надо дать толчёную скорлупу или… или… суперфосфату.
— Тебя бы им накормить! И где ты только достал его?
— В шкафчике взял… В жестяной банке…
Коля как-то странно посмотрел на ребят и кинулся к курятнику.
— Где банка? — крикнул он.
— Вот… Почти всё поели…
Коля посмотрел на банку, на кур… и вдруг рассмеялся:
— Чудаки вы, а не юннаты! Хорошо, что так получилось. Это только банка из-под удобрения, а в банке была толчёная скорлупа. Я сам вчера натолок…
— А почему же они нахохлились? — спросил Алёша.
— Спят.
— Ведь сейчас ещё день.
— Для нас день, а для них ночь!
Коля стал вдруг серьёзным-серьёзным. Даже палец кверху поднял и сказал:
— Юннатом быть не так просто. Учиться надо!.. Мы не игрушками занимаемся. А то вот и получилось, как говорят, «курам на смех».
Двадцать первый барабанщик
Как говорили лагерные острословы, Юра возвышался над уровнем моря всего на сто тринадцать сантиметров. Про его вес они так острили: «В походе легче будет нести самого Юрочку, чем его рюкзак». Поэтому и звали все его не Юрой, а Юрочкой.
Но это не огорчало Юрочку. Гораздо больше огорчило его то, что пришлось ему стать двадцать первым барабанщиком. Он приехал в лагерь на три дня позже других ребят и при знакомстве со старшим вожатым заявил:
— Я хочу барабанить. Я уже умею.
— Вот беда-то! — сказал вожатый. — Прямо какой-то наплыв барабанщиков получается. У нас уже есть двадцать специалистов в этой области…
— Значит, я буду двадцать первым, — не сдался Юрочка, хотя и вздохнул по этому поводу. — Мы будем барабанить по очереди.
Однако при первой же Юрочкиной очереди выяснилось, что барабанщик он малоквалифицированный. Для лагерных дел требовалась совершенно иная дробь: боевая, задорная, бодрящая и ещё какая-то, как объяснял Юрочке Алёша, председатель совета лагеря.
— Ты не обижайся, Юрочка, но не получается у тебя, — говорил он. — Тут надо так играть, чтобы ноги сами шли, а когда ты барабанишь, даже я с ноги сбиваюсь. То у тебя слишком быстро получается, то медленно… Лучше ты у нас что-нибудь другое будешь делать. Хочешь, мы тебя в цветочную комиссию запишем?
Юрочка не на шутку обиделся:
— Это девчоночная комиссия! Не пойду! Я лучше на барабане потренируюсь или на трубе…
У Алёши от удивления приподнялись плечи:
— Что ты, Юрочка! Ты думаешь, это так просто? Чтобы стать горнистом, надо сначала амбушюр выработать.
— Какой абажур? — не поверил Юрочка.
— Не абажур, а амбушюр… Нужно научиться вот так, по-особому, губы складывать, и надо, чтобы кожа на губах затвердела. А это не сразу делается.