— Всё в порядке, — объявила она. — Можно лететь.
— Могу я задать вопрос? — сказал Самарказ.
— Хочешь знать, откуда мурскулы знают, как управлять кораблями?
— Точно. Мы так поняли, что их раса жила в Монтегере много… даже не знаю, как давно.
— Вы правильно всё поняли. Мурскулы пришли из мира Нибиру, чтобы добыть на Земле золото. Оно требовалось им, чтобы согреть свой мир. Это сложно объяснить, но суть сводится к тому, что мелкие частицы золота предполагалось распылить в воздухе, и они должны были отражать тепло, не давая ему уйти в небо. Трудно представить, чтобы золото расходовалось таким странным образом, верно?
Люди были вынуждены согласиться.
— Это сколько же нужно золота⁈ — поражённо проговорил Гарам.
— Много! Очень много. На Нибиру его было слишком мало, и нифилим пришли к нам.
— Мы видели надпись «Нифилим» на стене, — Самарказ указал на камень над входом в пещеру.
Риалея обернулась, чтобы взглянуть, и кивнула.
— Да, так мурскулы назывались раньше. Они же аннунаки.
— А почему они покинули Монтегеру? — спросил Азарад.
— Они долго добывали золото, и им это надоело. Они потребовали, чтобы их вернули на Нибиру, а взамен прислали других рабочих. Но им было отказано — никто не хотел гнуть спины в шахтах на Земле. Тогда нифилим подняли бунт и вынудили тех, кто управлял ими, покинуть наш мир. Но перед тем, как уйти, изгнанные распылили в Монтегере страшный яд, который должен был убить восставших аннунаков. И тем пришлось спешно покинуть город. Однако они успели запечатать проход между Землёй и Нибиру. Открыть его можно только с нашей стороны.
— Проход был здесь? — спросил Самарказ. — Поэтому Монтегера переводится «Врата бога»?
Риалея отрицательно покачала головой.
— Нет, но управляли им отсюда.
— Значит, снова его открыть тоже можно из Монтегеры?
— Нет, нельзя. Система управления была уничтожена, чтобы никто не открыл проход.
— Но ты сказала, что его можно открыть!
— Да, но иначе. И не отсюда. Вы слышали о Красных Вратах?
— Да, — сказал Самарказ. — Они находятся в Кар-Мардуне и ведут в небесный дворец махараджи. Мы ведь туда и направляемся.
— Правильно. Только не забывайте, что Красные Врата ведут и в царство владыки тьмы тоже. Так вот, Нибиру — это и есть мир Хаоса. Именно оттуда придут ракшасы састара Раваны.
— Ракшасы? — спросил Азарад.
Риалея кивнула.
— Твари в два человеческих роста, с огромным глазом почти во всё лицо, покрытые бронёй, вооружённые лучами смерти, сжигающими всё, на что падают.
— Так они — нифилим⁈ — воскликнул Самарказ, с ужасом взглянув на мурскулов.
— Да, ракшасы — тоже нифилим, — подтвердила Риалея. — Как вы, должно быть, заметили, у этой расы внешний вид зависит от того, к какой касте принадлежит особь. Каста ракшасов — самая многочисленная и свирепая. Это воины, которые умеют только сражаться и убивать. Владыка тьмы специально вырастил армию, готовя вторжение в наш мир. Они ждёт, когда Красные Врата будут открыты, чтобы ворваться на Землю.
— И Мард-Риб допустит это⁈ — воскликнул Ашах.
— Хаос должен воцариться в нашем мире. Такова расплата за грех бездействия, — сказала Риалея, и в её голосе звякнули металлические нотки.
— Но это жестоко! — сказал Самарказ резко. — Мы ни в чём не провинились перед сыном Яфры, нас тогда и на свете-то не было. Почему мы должны расплачиваться за грехи предков?
— Когда Мард-Риб впервые пришёл на Землю, он думал, что люди готовы воспринять любовь и милосердие, — ответила Риалея. — Но он ошибся: его не только предали, но ни один человек не попытался спасти Несущего Свет. Теперь вы должны пройти новое испытание. Мард-Риб хочет знать, изменились ли вы с тех пор. Если вы по-прежнему не способны защищать тех, кого любите, то попадёте под власть повелителя тьмы, а потом Мард-Риб будет судить вас и отделит праведников, оставшихся праведными даже под властью Хаоса, от грешников. Если же вы заслуживаете лучшей доли, то возьмёте в руки оружие и защитите свой мир.
Несколько мгновений все молчали, потом Самарказ спросил:
— А мурскулы, которые подняли бунт и с тех пор живут на Земле, знают, что владыка тьмы готовится ворваться в наш мир?
— Думаю, да. Хотя они многое забыли за прошедшие тысячелетия.
— Что с ними будет, если владыка тьмы откроет Красные Врата?
— Они будут наказаны, — сказала Риалея. — Их сделают рабами.
— Значит, они будут против него?
— Без сомнения.
— А Искушённые?
— Они — слуги владыки тьмы.
— Тогда почему мы тащим их в Кар-Мардун⁈ — почти вскричал Самарказ.
— Потому что такова воля Мард-Риба, — ответила Риалея.
— Но ты же его аватара, и значит, должна знать…
— Я — только крошечная часть сущности сына Яфры, — перебила охотника Риалея. — Мне не известны его планы — только то, что он приказал мне.
— Проклятье! — не выдержал Самарказ. — Я чувствую себя марионеткой! От всего этого голова идёт кругом.
— Ты всё узнаешь, когда мы прибудем в Кар-Мардун, — сказала Риалея. — Просто служи Мард-Рибу и добросовестно исполни миссию, которую он на тебя возложил. Это ведь великая честь, разве нет?
— Разумеется! — Самарказ благоговейно склонил голову, испугавшись, что посмел сомневаться в логичности поступков Мард-Риба. — Прошу прощения!
— Мы должны лететь, — сказала вместо ответа Риалея. — Соберите всё, что нужно, и начинайте грузиться в корабли. Я, Самарказ, Ашах и Азарад полетим с Ар-Амаль-Размалем в этом корабле, остальные займут ещё два. Я буду ждать вас здесь. Взлетаем через четверть часа. Дорогу все знают? — обратилась она к Азараду.
Тот кивнул.
— Да, мы покажем. Гарам, ты будешь за главного в одном корабле, а ты, Бок, в другом.
Северяне, к которым он обратился, кивнули и повели остальных собирать вещи и делиться на отряды.
Глава 11
Самарказу помогли подняться по лестнице и залезть в корабль.
Кресла располагались по двое на нескольких ярусах. Они явно предназначались для более крупных пассажиров. Каждый корабль был рассчитан на восемь аннунаков, так что все люди и мурскулы легко в них поместились.
А’р-Аман-Размаль занял место «возницы», как назвал это про себя Самарказ. Перед Искушённым располагался металлический полукруг, покрытый прозрачными камешками, какими-то маленькими рычажками и панелями из неизвестного охотнику материала. Мурскул нажал какую-то кнопку и, чуть подавшись вперед, проговорил: