Жизнь на аэродроме стала принимать некий упорядоченный вид. Немецкий воздушный мост хирел на глазах. Юнкерсов становилось всё меньше. Чаще попадались хейнкели. Мы их щипали, иногда бодались с мессерами. Всё всколыхнула глупая, бездарная смерть Попова. С НШ повезли в дивизию представлять новое штатное расписание. Тимофеич остался утрясать нюансы, а Попов решил вернуться на подвернувшейся попутке днём. Глупо, но назад не вернёшь. Случайный мессер взял и причесал. Да, АСы гибнут на земле. По крайней мере похоронили по человечески, а то ведь лётчики улетают и не возвращаются. Я на пластине модифицированного металла вытравил ФИО, даты, кое-что из личных данных. Но не прикрепил к памятнику как многие предлагали, а вложил в руки т.е. внутри гроба. Так лучше сохранится.
В этот же день к вечеру прибыло пополнение в лице майора Хижняк. В предыдущем полку у него что-то не сложилось и его перевели к нам в расчёте на вакантную должность комэска. Узнав, что майор Попов погиб и теперь он старший офицер в полку, неприлично обрадовался. Решил, что должность у него в кармане, попытался навести порядок по своему разумению, вмешивался в управление, ни о каком переучивании слышать не хотел. А в полку временно исполнял обязанности капитан Строгий, которого перед отъездом назначил Попов. Все попытки узурпации власти были пресечены. Хижняк бушевал два дня пока не приехал представитель дивизии, привёз приказ об утверждении Строгого в должности. В приватной беседе посоветовал майору заткнуться, принимать эскадрилью и начинать работать. Такого унижения тот не перенёс, запил и через пару дней вовсе исчез. В полку снова два самолёта остались без лётчиков.
Мост практически угас, в котле больше не осталось мест для посадки и транспортники сбрасывали груз на парашютах. Был курьёзный случай. Видимо один хитро-мудрый экипаж не захотел лететь в пекло, сбросил груз и безопасно убрался к себе. Вот такой тюк на парашюте занесло к нам на аэродром. Набит был шубами, причём женскими. Присутствовала и сопроводиловка, типа доблестным воинам от женщин германии. Я предложил самую большую выделить Грише и что удивительно подходящая нашлась. Готовим посылку, хотя ещё не известно, дошла ли первая. Шубу подшаманил на предмет прочности, теперь оно за одно бронежилет, по крайней мере нож или осколок выдержит.
Подходит к завершению январь. Судьба котла предрешена. Внешний фронт ушёл далеко на запад. Мы снова готовимся к переезду.
Глава 16.
Центральный.
Перебазирование нам задержали почти на три недели. Связано с тем, что Донской фронт, завершивший ликвидацию Сталинградского котла, было решено упразднить. Силы объединить с частями из резерва ВГК, сформировав Центральный Фронт (2), под командованием того же Рокосовского, куда вошла и наша 16 ВА.
За выдавшееся время натаскивали молодняк. Утрясли штат. Любопытным было возвращение Хижняка. На утреннем построении из машины стоящей на виду строя "малиновые" вывели двух бойцов без знаков различия, в одном из них узнали, теперь уже бывшего майора. " Допрыгался" и "расстреляют перед строем" - первая мысль пришедшая многим, была верной на половину. Первую половину. Обвинение в дезертирстве с него сняли, иначе точно расстреляли бы. Всему виной был зелёный змей. После в полку появилась шутка : "теперь у нас два змея красный и зелёный" Сейчас он перед строем каялся, просил простить и взять на поруки, обещал приложить все силы и саму жизнь, не посрамить полка. С таким же обещанием выступил и второй, правда взять на поруки не просил (с ним было проще. Не поделил ППЖ со старшим по званию. Досталось обоим. Конкретно Свиридова разжаловали. Упросил дать возможность искупить вину по специальности. Ожидая приговор познакомился с Хижняком, так их вместе и направили к нам, в звании рядовых красноармейцев, типа на перевоспитание). Вопрос с ними начальством, видимо, уже был решён. Определили пока в распоряжение Круглова. Семён у нас стал признанным инструктором по переучиванию, Лётчик ещё довоенной выучки, на фронте с первого дня, имеет 7 сбитых, два ордена, Личный ведомый командира полка (Сушкова, потом Попова) имел серьёзный авторитет и, как выяснилось, педагогический талант. Разжалованные рьяно взялись за учёбу, были сильно удивлены значительными отличиями наших самолетов от того, что видели раньше, причём оба, чему удивлены были уже мы. Получается за пьянкой Хижняк даже не заметил отличий матчасти. Теперь всё по другому. Опыт не пропьёшь и пришлые быстро нагнав в подготовке новичков, влились в боевой состав. В итоге всех этих пертрубаций ком полка стал капитан Строгий. Комэск 1 -лейтенант Смирнов, который со своим ведомым составляли единственную слётанную пару в 1ой АЭ. Командиры звеньев л-ты Штерн и Круглов. Все ведомые были "птенцы", задача их подготовки стояла на первом месте. 2я АЭ к-на Карманова оказалась наиболее боеготовой, но и у них было два "птенца".Третьей АЭ - ст. л-т Скорик. Ему достались трое из первой (включая его самого), двое из второй, трое фронтовиков, двое разжалованных (из за них погоняло АЭ стало штрафбат). Слётанными были пара из второй и пара фронтовиков, но не было птенцов. Уровень подготовки был пока не понятен. Так что во время передышки интенсивность учебных полётов была, даже выше чем боевых. И не напрасно, в средине февраля боеготовность части поднялась на очень приличный уровень. Надеюсь экзамен, который у нас будут принимать немцы, им сильно не понравится!