Я нашел вождя Джамбу сидящим за деревянным столом в одном из депо рядом с озером Мало. Всего в стране было семнадцать складов. Пятнадцатью управляли китайские агенты, а двумя - конголезские. С каждым визитом их количество менялось, но на складах всегда преобладали китайские покупатели. Склады были более официальными, чем те, что я видел в таких местах, как Кипуши, Ликаси или Фунгуруме. Несколько складов были построены внутри больших металлических грузовых контейнеров, которые охранялись людьми в штатском с оружием. Вооруженные охранники бродили по озеру и следили за тем, чтобы старатели продавали кобальт только на соседние склады. У большинства складов на входе висел прейскурант, написанный черным маркером на мешках из рафии. Цены варьировались от 250 франков [около 0,14 доллара] за килограмм за 1 процентный сорт до 3 000 франков [около 1,67 доллара] за 7-процентный сорт.
Вождя Джамбу охраняли вооруженные люди в черной униформе. Я сидел на стуле у входа в контейнер, пока Гилберт просил разрешения передвигаться по озеру Мало и разговаривать с шахтерами-кустарями. Он показал вождю Джамбе подпись и печать на документах, выданных мне миссис Мафо, которые, судя по всему, не произвели особого впечатления. Пока Гилберт излагал наши доводы, шеф смотрел прямо на меня и долго затягивался сигаретой. Этот сценарий продолжался несколько минут - Гилберт взволнованно говорил с шефом Джамбой, а шеф Джамба смотрел на меня, покуривая. В конце концов шеф Джамба что-то сказал Гилберту на суахили хриплым голосом.
"Мы можем идти", - сказал Гилберт. "Но вы должны оставить здесь телефон и рюкзак".
Мы подошли к озеру Мало с востока. Грунтовые стены шахты ККК возвышались за озером на севере и западе. В отличие от Этуаль, МИКАС, Мутанды, Тенке-Фунгуруме и Тильвезембе, шахта ККК не была обнесена стеной, забором или иным образом охранялась до лета 2021 года. Любой желающий мог подняться на холм к шахте, покопать и спуститься обратно с мешком , набитым рудой. Даже после того, как Glencore построила на вершине холма короткий бетонный забор, старатели просто перелезали через него.
По мере того как мы приближались к озеру, шум голосов становился все громче и неистовее. Аморфные фигуры превратились в рой женщин и детей. Гилберт рассказал, как работает система:
Люди копают вокруг озера и наполняют мешки камнями. Дети залезают в яму ККК, чтобы копать. Они приносят мешки к озеру, где женщины и девочки моют камни. После того как камни очищены, они складывают их в кучу. Этими камнями они наполняют мешки и относят их в магазины.
Я спросил Гилберта, что происходит с рудой после того, как ее покупают на складах.
"Они везут руду из озера Мало на грузовиках в Луилу. Это были грузовики, которые мы проезжали по дороге в Капату, если вы помните".
Я спросил, не вывозили ли руду куда-нибудь еще, кроме предприятия в Луилу.
"Часть также отвозится на перерабатывающий завод CDM в Лубумбаши".
"Значит, весь кобальт отвозится либо в KCC, либо в CDM?"
"Мы можем сказать, что почти все. Есть небольшое количество, которое продается другим горнодобывающим компаниям".
На следующий день я проследил за грузовиками, заполненными гетерогенитом, которые следовали со складов у озера Мало к воротам охраны предприятия Луилу в Колвези. Грузовики прошли через ворота и въехали на территорию объекта. Я также видел один грузовик красного цвета, грузивший мешки с рудой со складов, оборудованных китайцами. Мне сказали, что этот грузовик принадлежит компании CDM, хотя не было возможности проследить за ним до Лубумбаши, чтобы определить, действительно ли он направлялся на перерабатывающее предприятие CDM, если предположить, что именно туда он и направлялся.