Тернбул — импозантный парень, размышлял он. Такие пользуются успехом у женщин. У него золотисто-каштановые, волнистые волосы, гладкая кожа и бронзовый загар — похоже, любит проводить время на солнце. Часто улыбается, обнажая при этом крупные белые зубы. Болтают, будто Тернбул — сын богатого австралийца, решивший сделать карьеру в Ярде и стремительно восходящий по служебной лестнице. Так оно или нет, на самом деле никакого значения не имеет. Тернбул ездит на мощном «ягуаре», а такую машину может позволить себе разве что помощник комиссара Скотленд-Ярда.
Впереди медленно полз автобус.
— Фью! — громко свистнул Тернбул, и Роджер от неожиданности резко повернулся к нему. Мотор заглох.
Он тут же его завел, успев приметить сворачивающую за угол девушку. Тернбул, разумеется, тоже на нее глазел. И она того стоила. На девушке было ярко-синее платье, схваченное в талии широким белым поясом, большая белая шляпа с низко свисающими полями и огромная белая сумка в руках. Ее фигуре позавидовала бы любая манекенщица, и она, черт возьми, об этом знала. Как и о том, что почти каждый встречный мужчина глядит ей вслед.
— Да, ну и штучка, — отметил Тернбул, не сводя с девушки глаз. — Но та кошечка, держу пари, еще смазливей.
— Какая?
— Малышка Бетти Джелибранд.
Уэст ничего не сказал. Заметив, что машины впереди пришли в движение, он шмыгнул в образовавшийся просвет. Они не обменялись ни единым словом до самого Ярда. Тернбул напевал незнакомый Роджеру мотивчик.
Возле здания Ярда мальчишка-газетчик зазывал прохожих:
— Разыскивается мужчина! Читайте об этом в газете! Читайте в газете о последнем убийстве!
Он задорно улыбнулся полицейским.
— Наглый гаденыш, — проворчал Тернбул. — Вот когда-нибудь возьму и оборву ему уши.
— Хоть ты и полицейский, все равно это будет расценено как нарушение правопорядка, — заметил Уэст. — Пожалуйста, поднимись и напиши рапорт.
— Может, сделаем это вместе?
Тернбул, похоже, обиделся.
— Нет. Это твое дело.
Тернбул негодовал. Когда они расстались, Роджер прошел в свой офис и позвонил помощнику комиссара, но Чартуорда на месте не оказалось. Роджер достал из пакета, который принес с собой, фотографии, разложил их на столе. На них была Бетти в короне королевы красоты Южного Лондона, Бетти с другими участницами конкурса, Бетти с отцом и матерью. (Она была единственным ребенком в семье.) Рядом лежали две фотографии Хэролда Милсома. Люди, знавшие его, клялись, что сходство с оригиналом стопроцентное. Если верить фотографиям, Милсом — симпатичный мужчина лет тридцати с орлиным носом и гривой волос.
Один из приятелей Милсома утверждает, что у того темные волосы, карие глаза и смуглая, оливкового цвета, кожа. Похоже, он пользуется симпатией у окружающих. До сегодняшнего дня Милсом торговал изделиями из кожи в небольшом магазинчике в Тэлхеме. Роджер напрягал память, припоминая десятки людей, с которыми они беседовали: работодателя Милсома, его сослуживцев, подчиненных, квартирную хозяйку. Последняя чуть ли не рыдала от горя.
Потом он вспомнил Джелибрандов — потрясенных, подавленных, едва живых от обрушившейся на них страшной беды. Отец, можно сказать, лишился дара речи, мать, напротив, стала неестественно говорлива. Оба чувствовали себя виноватыми — в ту ночь у них случился скандал, после которого Бетти ушла из дома. Если бы она не ушла в ту ночь из дома…
В разговоре с родителями Бетти Тернбул проявлял нетерпение.
Его интересовали детали, касающиеся Хэролда Милсома. Тернбул был находчив, насторожен, хитер И очень настойчив. О, это оказался толковый малый, и его единственная ошибка была в том, что он ограничился одним Милсомом. Да, других на самом деле не было, но ведь все еще только начиналось.
Роджер Уэст внимательно изучал фотографии…
Бетти была настоящей красавицей, куда красивей победительниц других конкурсов. Кстати, выигранный ею конкурс очень значительный. Его устраивал Конуэйз, солидная корпорация, выпускающая мыло и стиральные порошки. Таких конкурсов проводится двенадцать: четыре в Лондоне, пять в городах Англии, по одному в Шотландии, Уэлсе и Северной Ирландии. Финалистки получают значительные шансы завоевать весь мир.
Да, девушка была воистину красива, что вполне могло вызвать озлобление и даже гнев со стороны Милсома. Тик Картер, которого, как выяснил Роджер, еще со школьной скамьи прозвали Клещом, тоже производил впечатление озлобленного человека, но, по общему признанию, не любил врать. Были и другие свидетели, в том числе те три юнца, наблюдавшие, как Милсом набросился на Картера. Иногда все идет как по маслу, и тот, на кого с самого начала падает подозрение, оказывается виновным. Тернбул твердо уверовал в то, что на этот раз все именно так и обстоит. У Роджера подобной уверенности не было, однако он понимал, что его скепсис вызван самоуверенностью Тернбула. Чего греха таить, он недолюбливал инспектора Тернбула и надеялся, им не придется слишком долго работать вместе, и все равно проявлял исключительную беспристрастность суждений. Да, Тернбул отличается впечатлительностью, склонен к догматизму, страдает ограниченностью взглядов, но смышлен и очень добросовестен. Достаточно короткой команды — и Тернбул натравит на Милсома весь Ярд.