Важные данные обнаруживаются при раскопках погребений, которые относятся к началу Средних веков, а также при исследовании сельских центров. Это позволяет проследить пути и особенности становления деревни того времени. Понимание же бытового уклада раннесредневековых городов весьма затруднено. Как правило, их остатки покоятся под толщами напластований; на них высятся современные поселения. Изучение возможно лишь в ограниченных масштабах, в ходе капитальной реконструкции существующих ныне кварталов, причем на небольшой площади. Такие раскопки всегда вызывают большой интерес и нередко преподносят массу интересного материала, как, например, произошло в Йорке в 1970 гг.
Ценнейшие данные о переходной эпохе в истории Европы обнаруживаются при исследовании римских центров в зоне германского лимеса. По мере удаления от границ Империи значение археологии возрастает – наиболее информативны результаты раскопок в Скандинавии, на Британских островах и т. д.
Все это верно для наших знаний об этапе раннего средневековья, но не развитого и не позднего. В понимании их специфики роль археологии не столь велика. Христианская традиция, торжествуя, исключает погребения с материальными артефактами; центр жизни смещается из сельской местности в города со всеми вытекающими последствиями.
Собрать больше информации в таком случае помогают новые комплексные методы. Изучаются места знаменитых и малоизвестных сражений, используются естественно-научные подходы и статистическая обработка материала.
Аналогичные указанным источники – нумизматический материал, части фортификационных и инженерных сооружений, детали оружия, одежды, фрагменты орудий труда и предметов быта. Неоценимую помощь оказывают живопись и скульптура, позволяющие тщательно рассмотреть бытовые подробности жизни людей в Средние века.
Однако все же основой для проникновения в суть этой эпохи остается комплекс письменных источников. Они подразделяются на документально-юридические памятники, нарративные (повествовательные) тексты, литературные, агиографические, фольклорные произведения и др.
Весьма разнообразна категория повествовательных источников. К ним относятся прежде всего непосредственно исторические тексты – анналы (от лат. annus– год); погодные записи событий, которые велись обычно в монастырях; многочисленны хроники (региональные или организованные вокруг событий исторические повествования, посвященные прошлому той или иной провинции, государства и т. д.). Среди них из раннесредневековых наиболее представительны «Гетика» Иордана, «История франков» Григория, епископа Турского, «История лангобардов» Павла Диакона, «Церковная история народа англов» Беды Достопочтенного, из более позднего периода – французская хроника Фруассара, английские хроники Сент-Олбанского аббатства и пр.
Характерны также жизнеописания известных политических деятелей (например, биография Карла Великого, принадлежащая перу Эйнхардта). Ценнейшие данные можно почерпнуть из агиографии – житийная литература дает представление как о процессе христианизации Европы, так и об особенностях церковной и светской жизни в различных регионах. Столь же важны частная переписка, мемуарные произведения, описания путешествий, публицистические тексты.
Документальные и юридические источники неоценимы при непредвзятом анализе правовой и социальной жизни. Трансформация законодательства всегда точно отражает изменения в экономике и обществе. К такого рода материалам относятся записи хозяйственного характера (например, документация феодального поместья), военные, административные и финансовые акты государственных структур (указы королей, договоры, дипломатические документы и т. д.). Особенно значимы многочисленные своды юридических текстов: варварские правды раннего Средневековья; законы королей, городов, римских пап; кодексы, посвященные тем или иным отраслям права; достаточно популярные в Средние века юридические трактаты и др. Из этого корпуса большой интерес вызывают прежде всего варварские правды: Салическая и Рипуарская (франкские), несколько англосаксонских, Алеманнская, Баварская, Бургундская, Вестготская, Саксонская, Тюрингская, Фризская. До нас дошли также свод законов лангобардов, более известный как Эдикт Ротари, и памятник римского права – византийский Кодекс Юстиниана. Яркими образцами служат папские буллы, знаменитая Книга Страшного суда, Иерусалимские ассизы и т. п.
Весьма многочисленны теологические сочинения Средних веков, проливающие свет на особенности менталитета человека той эпохи. Постепенная секуляризация мышления приводит к появлению собственно литературных произведений, утверждению светской тематики. По мере становления национальных литератур в XIV–XV вв. появляется важный источник информации. Эпические произведения, подвергшиеся той или иной степени обработки, составили золотой фонд средневековой литературы: «Песнь о Роланде», «Тристан и Изольда», «Смерть Артура» Томаса Мэлори и многие другие.
Колоссальное значение имеют записи мифологических представлений и фольклорной традиции. Для кельтских регионов (Британские острова, Бретань) и в особенности для Скандинавии эпохи викингов они поставляют бесценный и обильный материал. Он помогает реконструировать историю и повседневную жизнь германских и кельтских обществ с поразительными подробностями, порой недостижимыми при изучении других частей Европы. Исключительно важны в этом смысле скандинавские саги, германский («Старшая Эдда», «Песнь о Нибелунгах»), ирландский и валлийский («Мабиногион») эпос.
Историография Средних веков прошла весьма извилистый путь. В сущности, первыми медиевистами были мыслители Возрождения. Именно они заложили основы гиперкритического отношения к феодальному периоду. Он виделся как господство религиозного мракобесия, когда отсутствуют свободы личности, а культура переживает явный упадок. Нельзя сказать, что этот анализ отличался глубиной или многогранностью. Умами гуманистов владели образы, навеянные недавним и в чем-то действительно мрачноватым прошлым. Кроме того, в Европе еще сохранялись многочисленные атрибуты феодального общества, которое сдавало свои позиции медленно и неуступчиво. Достаточно сказать, что костры инквизиции, как известно, пылали и в XVII в., и даже позднее.
Предвзятый и крайне критичный взгляд на Средневековье был полностью унаследован учеными эпохи Просвещения. Энциклопедисты ввели в активное употребление сам термин феодализм. Но в отличие от предшественников они пытались более или менее научно – с экономических, социологических и политических позиций – осмыслить особенности феодального строя и определить его принципиальные параметры.
Для XVIII в. характерно преимущественное внимание к политической стороне прошлой эпохи. Вольтер, Юм, Монтескье и другие мыслители считали ее главной отличительной чертой систему феодальной иерархии, выстроенной на основе земельной собственности, а также раздробленность государств. Все они весьма негативно оценивали роль католической церкви и папской власти в Средние века. Это время по-прежнему рассматривалось как некая досадная пауза между античностью и Новым временем.
Вместе с тем именно в это время закладываются основы подлинно научной медиевистики, в частности методика критического анализа исторических документов (Ж. Мабийон и др.). Огромное значение поныне сохраняет основополагающий труд англичанина Э. Гиббона «История упадка и разрушения великой Римской империи», не только имевший концептуальное значение, но и послуживший прочным фундаментом изучения Средних веков.