Он внимательно выслушал нового хозяина, аккуратно все записал с таким видом, как будто был не просто рабочим, а хозяином строительной фирмы.
— Все будет сделано в лучшем виде.
— Дело в том, что я не могу сейчас находиться в Москве постоянно.
— Ничего, сами все купим, под полный отчет. Не обманем.
— Тогда я пошел.
— А договор?.. И вам спокойней, и я буду знать, на кого мы работаем. Только вот я бланки забыл. — Слава с виноватым видом хлопнул себя по бедрам. — Но ничего, мы от руки.
Он предлагал клиенту договор, но фактически взял с него расписку. Юридической силы эта писулька не имела, но лучше что-то, чем ничего. Славе в любом случае предстояло работать на свой страх и риск.
Клиент ушел, Слава еще раз оглядел квартиру. Мебель, конечно, хлам, но кровать в спальне вроде ничего, крепенькая. Пружины из матраса не торчат.
Он вышел из квартиры, спустился во двор. Лада дремала в машине, скрестив на груди руки. Дверцы были заблокированы, поэтому ему пришлось постучать в окно.
Лада услышала его, открыла глаза, заулыбалась.
Слава сел в машину.
— Я думал, ты к экзаменам готовишься.
Лада улыбнулась, кивком показала на заднее сиденье, где лежали учебник и конспект. Она училась на экономическом факультете. Третий курс на излете. Через год с небольшим, если все будет хорошо, у нее появится диплом.
— Пошли? — Лада кивнула на дом.
— Может, сначала в магазин?
Славе нужен был рабочий инструмент, но в первую очередь он подумал о простынях, без которых в постель с любимой девушкой не ляжешь.
Кровать действительно оказалась крепкой. Скрипела сильно, но бурную встряску выдержала, не сломалась. Даже пружины не вылезли.
— Славка, если ты меня бросишь, я не знаю, что со мной будет, — трепетно прижимаясь к нему, громко прошептала Лада.
— Я тебя не брошу. Даже за пятьдесят тысяч долларов.
— Почему за пятьдесят? — Лада непонимающе нахмурила брови.
— Леон мне именно столько предложил, сказал, что ты этого и ждешь.
— Я жду?.. Вот козел!
— Он так просто не отстанет.
— Да уж, прилип как тот банный лист.
— Да, к такой попке трудно не прилипнуть. — Он улыбнулся.
— Ты же отказался?
— А ты как думаешь?
— Достали они меня. Отец на мозги капает.
— Пока тут поживем, потом квартиру снимем. Здесь скоро пыли будет, не продохнуть.
— Я буду тебе помогать.
— Да, мне нужна твоя поддержка. Но моральная. Еще перекусить было бы неплохо.
— Да, конечно.
Лада поднялась с кровати, сунула ноги в туфли и голышом, дефилирующей походкой направилась на кухню, где в допотопном холодильнике лежали продукты, купленные в ближайшем универсаме.
Мебель вынесена, сантехника и кафельная плитка демонтированы, обои содраны. Все это Каретников сделал в одиночку. Всего за два дня. Но демонтаж еще не закончен. Надо снять и выбросить старый, никуда не годный паркет, отодрать подоконники. Нужно спешить, потому что мусорный кузов коммунальники заберут уже завтра.
Слава с охапкой мусора в руках вышел из квартиры на лестничную площадку. Навстречу ему шагал Константин Евгеньевич, отец Лады. Жесткие курчавые волосы, круглое лицо, маленький носик, глазки навыкат. Никакого сходства с дочерью. Как будто Лада родилась не от него.
Сколько помнил Слава, на нем всегда был мятый костюм. Как и сейчас. Стрелки на брюках давно уже разошлись, туфли пыльные. Но при этом он не стеснялся корчить из себя важного господина.
— Работаешь? — с кривой усмешкой спросил Константин Евгеньевич и кивком показал на дверь.
Слава задом втянулся в квартиру, сбросил мусор на пол в прихожей.
Константин Евгеньевич вошел, огляделся. В глубину проходить не стал, но дверь за собой закрыл.
— Это хорошо, что ты сразу за дело взялся. Чувствуешь ответственность.
— Если вы хотите, чтобы я отказался от Лады, то зря.
— Хочу!.. Как ты не можешь понять, что вы не пара?
— Это вы не можете понять, что мы пара.
— Что ты ей можешь дать?
— Вы тоже с ноля начинали.
— Время такое было. Тогда я смог чего-то добиться, а сейчас все уже давно поделено. Тебе кусок пирога не достанется. Если, конечно, ты в мой бизнес не хочешь влезть.
— Не имею такого желания.
— Хорохоришься?.. Ну-ну.
— У нас все будет. Не надо «ну-ну».
— Лада где?
— В институте. Экзамены у нее.
— Скажи ей, чтобы домой ехала.
— Сами скажите.
Лазарев скривил губы, выражая свое недовольство. Он звонил Ладе, просил вернуться, но не смог уговорить. Именно поэтому снизошел до Славы.