Из протокола допроса М. Горбачева:
— …Я сидел, работал над выступлением на церемонии подписания Союзного договора. Самолет на завтра был уже заказан, договорились, кто полетит. Раиса Максимовна тоже решила лететь со мной. Днем, примерно в 11–12, разговаривал с вице-президентом Янаевым. Он спросил меня, когда я завтра точно прилетаю. Я ответил, что вечером. Он пообещал меня встретить.
От работы меня оторвал начальник личной охраны Медведев. Он зашел ко мне с известием, что приехала группа товарищей. Я спросил, что это за визит, не согласованный со мной? Как эти люди здесь оказались, ведь охрана не имеет права их пропускать? Говорит, что с ними Плеханов и Болдин, руководитель аппарата президента. Вижу, что состояние самого Медведева необычное. Ну, хорошо, говорю, пусть подождут. Беру трубку, чтобы позвонить Крючкову, узнать, что это за миссия. Странно: уезжаю завтра, и вдруг какая-то группа. Телефон не работает, беру другой — то же самое. Снял трубку внутреннего телефона — не работает. Все проверил — беру красный телефон — и он «мертв». Посмотрел на часы — 16.50…
Страна еще не знала, что поставлена на грань величайших потрясений, что в Крым прибыла группа представителей ГКЧП с целью склонить президента ввести в стране чрезвычайное положение, а в случае его отказа захватить власть.
О том, чем это все закончится, не было известно ни президенту, ни тем, кто явился к нему с ультиматумом. Впрочем, незваные гости, видимо, предполагали, что Горбачев вряд ли согласится с их требованиями. Иначе зачем, еще до начала переговоров, было осуществлять его изоляцию?
Стояла обычная тишина. Ни выстрела, ни шума яростной рукопашной схватки — вообще ничего, что говорило бы о захвате президентской дачи заговорщиками.
Легкость, с которой был лишен свободы человек, столь, казалось бы, могущественный и тщательно охраняемый, у многих, когда события стали известны, вызвала недоумение.
Действительно, охрана была мощной, глубоко эшелонированной и многочисленной. В Форосе покой президента берегли около пятисот, хорошо вооруженных и отлично обученных людей. Только на территории дачи существовали три рубежа охраны. Ближе всех к президенту находились его телохранители во главе с генерал-майором В. Медведевым. Подразделение так называемой выездной охраны несло круглосуточный караул на шести постах. По внутреннему периметру дачи располагалось пять постов 9 отдела КГБ — один из них на господствующей высоте. А за двойной оградой посверкивали стеклами биноклей 34 пограничных наряда. Кроме того, «Заря» находилась под надзором людей из Группы «Альфа», спецподразделения КГБ по борьбе с терроризмом.
И были еще три эшелона морской охраны. На рейде свинцом отливали строгие силуэты четырех военных кораблей. От подводных диверсантов президентский пляж берегла сверхчуткая система сигнализации, реагирующая даже на проплывающих дельфинов. Ее в том сезоне подстраховывали еще десять водолазов.
Во время морских прогулок президента охраняли пограничные корабли, а сверху акваторию патрулировали вертолет «МИ-8» и самолет «АН-24».
Вдоль трассы, по которой Горбачев следовал на какой-либо объект в Крыму, несли службу 90 сотрудников КГБ с радиостанциями, а сам объект брали в кольцо 50 пограничников. Продукты, поступающие в «Зарю», проходили специальную проверку. Тропинки, по которым собирался прогуляться президент, непосредственно перед моционом обследовались служебными собаками, а во время самих прогулок вдоль тропинок скрытно присутствовала охрана.
Парадокс, однако, заключался в том, что все это множество людей, чей профессиональный долг заключался в защите президента даже ценой собственной жизни, фактически не подчинялись ему. Все, кто нес службу на «Объекте «Заря»», даже миловидные горничные, получали зарплату в КГБ, и самым большим начальником для них был Крючков, а вовсе не президент. Сами того не сознавая, они не охраняли, а стерегли Горбачева. Форосская дача была комфортабельной ловушкой, готовой захлопнуться в любой момент.
18 августа отдежурившую смену с «Зари» не выпустили. Помощник президента Анатолий Черняев собирался вернуться в санаторий «Южный», где он жил, но и ему ворота не открыли.
Ловушка захлопнулась…